Аленушка и братец ее козел

– Алена! – рыкнул мужчина, которого я хорошо слышала, но не видела.

– Нет! – все так же уверенно произнесла я. – Мне все равно, но бегать как ошалелая по этой шахматной доске я не буду!

– Вот видишь… – голос раздался ближе.

От удивления я приподнялась на локтях, устремляя взор на мужчину, входящего в помещение через дверь, что еще несколько минут назад была заперта. Подтянувшись на руках, я села, нервно заправляя выбившуюся из косы прядь за ухо.

– Вижу что? – робко поинтересовалась я.

Почему-то каждый раз, когда я видела его в маске и плаще, непонятная робость одолевала меня. Вспомнив, что совсем недавно мечтала снять с него маску, я встала и направилась к мужчине, но, не доходя, замерла, не зная, как попросить.

– Не стоит опрометчиво бежать, – медленно произнес мужчина.

Я смотрела в провалы маски, боясь даже на миг отвести взгляд. Мне хотелось увидеть то, что скрывала серебристая преграда.

– Это ведь сон? – уточнила я.

– И да, и нет, – ответил мужчина, склонив голову набок.

– В чем смысл этих снов? – нахмурившись, поинтересовалась я, делая маленький шажок к Маске.

– В чем? – усмехнулся мужчина. – В том, чтобы твой разум принял твое сознание, не мешая подсознанию делиться информацией.

– Что?! – опешила я.

– Скоро ты все поймешь, а теперь иди, пора выбираться.

– Стой! – крикнула я, когда обладатель волнующего запаха, развернувшись, направился к противоположной двери. – Сними маску, – попросила я.

Мужчина медленно обернулся, из-под капюшона вспыхнул зеленый свет и раздался голос:

– Пора… Зачтено… Просыпайся…

* * *

Из сна меня вышвырнуло, и не только из грез, но и с кровати. Лежа на полу, я потирала ушибленный бок и строила планы мести одному излишне ретивому субъекту. Кряхтя, поднялась и, одернув пижаму, решительно направилась к Ваньке. Распахнув дверь, я застыла, во все глаза уставившись на парочку, которая предавалась любви.

– Алена?! – рыкнул Ванька, повернув голову и пронзив меня затуманенным страстью взглядом.

Отстранившись от Милы, он ринулся ко мне. Я же, пытаясь протолкнуть в легкие воздух, стояла столбом и смотрела на возбужденное мужское достоинство братика, которое мерно подрагивало при каждом шаге. И лишь когда до меня оставалось не более полуметра, резко подскочила и пулей вылетела в коридор, чтобы через мгновение запереться в ванной. Включив воду, я склонилась над раковиной, исподлобья смотря на свое отражение в зеркале. Красная как помидор, пыталась не сгореть от стыда и восстановить дыхание.

Сволочь! Пока меня морально имеют и во сне, и наяву, этот рогатый козел развлекается со своей рыжей шалавой! Ненавижу!..

– Алена, открой! – крикнул Ванька, ударив в дверь кулаком. – Могла бы и постучать!

– Отвали, озабоченный козел! – рыкнула я в ответ, включила душ и, скинув пижаму, встала под обжигающие струи.

Хотелось забыться, хотелось смыть с себя все воспоминания об аде, но больше всего хотелось вернуть свою прежнюю, размеренную жизнь. Глупая, когда-то я думала, что она скучна, а сейчас все бы отдала, чтобы такой она и оставалась. Рассматривая скукожившуюся кожу на подушечках пальцев, я осознала, что с водными процедурами пора завязывать. Нервно, я бы даже сказала, зло растерла себя полотенцем, завернулась в махровый халат и, упаковав волосы в белое полотенце, вышла в коридор.

– Алена… – тихий голос Милены, сидящей за столом на кухне, привлек мое внимание. – Давай поговорим.

– Разговаривали вчера, – буркнула я, медленно подходя к столу.

Тарелка с еще дымящимся жареным мясом и нарезанными тонкими ломтиками овощами заставила сглотнуть вязкую слюну.

– Садись, – указала Мила на соседний табурет. – Чай или кофе?

– Кофе, – кивнула я.

Голод был сильнее любых других чувств, а потому, опустившись на табурет, я протянула руки к столовым приборам. Лишь когда первый, тщательно прожеванный кусочек мяса упал в желудок, на моих губах мелькнуло подобие улыбки. Милена поставила большую кружку кофе с молоком, как раз в тех пропорциях, которые я любила: не слишком забеленный, но и не карамельно-темный.

Когда тарелка опустела, а напиток выполнил свою миссию, приятно согревая и заставляя кровь достигать мозга в два раза быстрее, что, в свою очередь, включило блуждание мыслей, рыжая, согнув руки в локтях и переплетя пальцы, примостила на них подбородок.

– Я люблю твоего брата, – произнесла Милена.

– И? – вздернув правую бровь, уточнила я.

– И тебе лучше смириться с этой мыслью. Я его не отпущу, никогда…

– Совет вам да любовь, – усмехнулась я. – Только этот рогатый еще институт не закончил, – предупредила я.

– Это не проблема, – усмехнулась рыжая. – Он не может выйти из квартиры, и рога…

– За это украшение на кальцинированной основе скажи своему отражению спасибо, – насупилась я.

– Я могла бы извиниться… – начала Мила, и я ее тут же перебила:

– Не мешало бы.

– Но не буду, – усмехнулась ведьма. – Ален… Доверься мне, не все так просто, я уже вчера сказала, что ты бы все равно попала в ад.

– Ну, скажем так, с твоей помощью я не просто туда попала, я там застряла, – пожала плечами я.