Алеша – путь к мечте

И дальше Машку понесло. Всю дорогу до Рабочего Поселка она рассказывала Алеше о их любви и о том, как они поженятся, и тогда точно она уедет с ним в Париж или на Канары, она сама еще не решала, куда. Алексей кивал на ее рассказ, а сам думал о Назаре и о том, что Назар так о нем подумал. Странно, ведь он и видел его лишь пару раз, а уже обозвал этим нехорошим словом и вообще посчитал, что он такой.

Идя к дому, Леша украдкой стирал с глаз влагу, которая почему-то скапливалась в них, и только дома, закрывшись у себя в комнате, он, упав в подушку лицом, позволил этой влаге свободно струиться из его глаз. Он лежал и всхлипывал, сжимая подушку руками. Наверное, даже не слова Назара о нем так больно его задели, а само разочарование в том, что все это время он думал о Назаре, и это было так упоительно приятно, хотя он и не понимал, почему. Но теперь это и неважно. Он чувствовал в душе грязь, как будто туда плюнули, и ему было очень больно. Такую боль внутри он никогда раньше не чувствовал, а сейчас внутри что-то болело, и глаза постоянно мокли от набегающих слез.

Алеша знал, что он сильный и ничего, что сейчас так больно, он это переживет и никому не покажет то, как ему сейчас плохо. Немного успокоившись, он решил, что, раз он не на конюшне, нужно помочь бабушке и занялся уборкой дома. Он начал пылесосить ковры на полу и на стене старым, очень шумным пылесосом. Затем, налив в ведро воды и намотав на швабру мокрую тряпку, пошел мыть полы в их двухкомнатной квартире. После такого физического труда Алеша практически успокоился и даже немного отвлекся от неприятного события в своей жизни.

Сегодня бабушка убиралась у Изабеллы, и скорее всего она придет поздно. Поэтому он, проведя ревизию холодильника, решил приготовить суп из мороженного щуплого куренка, который сиротливо лежал в пустой морозилке. К супу он достал луковицы, висящие в чулке на батарее, которые мелко порезал. Поискав в ящике с овощами, нашел еще не увядшую морковку и несколько картофелин. Все это он тоже почистил и порезал и, найдя макароны в шкафу, решил, что добавит и их потом в кипящий бульон для сытости. Особо готовить он не умел, но поскольку с двенадцати лет жил с бабушкой уже без маминой опеки, то научился приготавливать основные нехитрые блюда в виде супов, вторых блюд и разных салатов. Конечно, бабушка его любила и не заставляла готовить, но он, видя, насколько она устает от постоянной борьбы с нищетой и за их выживание, сколько помнил себя, всегда помогал ей, чем мог.

Суп закипел, он несколько раз снял пенку и, убедившись, что она больше не образуется при кипении, засек время. Теперь у него было около часа, пока курица проварится, а уж потом нужно будет только вынуть ее, разделать от костей и покромсать помельче мясо. Все это засыпать обратно вместе с нарубленными уже картошкой, морковкой и луком в кипящий бульон. Проработав в голове нехитрый план приготовления супа, Алеша пошел в свою комнату делать уроки. Хотя было и тяжело на душе, но он заставил себя переключиться на домашние задания. Сегодня, понятное дело, ни в какую парикмахерскую он уже не пойдет, да и было уже поздно. Тем более он хотел спросить у бабушки, куда идти. Он даже не знал, где у них в районе есть парикмахерские.

Поздно вечером вернулась уставшая Варвара Петровна, которая нежно поцеловала его в макушку, увидев чистоту в квартире и приготовленный обед. Она украдкой смахнула слезинки с глаз и, тяжело вздохнув, опять вспомнила свою нерадивую дочку, которая, в погоне за заграничным принцем, бросила такого ребенка. И теперь ни она, ни ее сын не счастливы. То, что Лизке живется там несладко, Варвара Петровна знала и так, хотя та и хорохорилась, говоря, что она счастлива и все у нее есть. Вот только свободы у нее не было, держал ее финн в ежовых рукавицах. За каждую копейку отчет требовал. Она у него то ли жена, то ли домработница была, уже и не поймешь кто. И это несмотря на то, что уже родила от него дочку. Но за человека он ее так и не считал. Варваре Петровне было обидно за жизнь своей дочери и за то, что она оставила сына, который так по ней скучал, хотя и не показывал это. Но вот только ее-то не обманешь. Она-то видела, как Лешка подолгу мог смотреть на портрет своей мамы на прикроватной тумбочке и бережно протирать его от пыли тряпочкой, а потом украдкой целовал, так, чтобы никто не видел.

Алеша увидел, что бабушка была уставшая и чем-то расстроенная. Он сказал, что сам помоет посуду и приберется на кухне, она лишь еще раз поцеловала его в макушку и, горестно вздохнув, ушла к себе. Леша решил, что вопрос о парикмахерской задаст ей завтра.

* * *

Сегодня странным образом у Алексея день не заладился. С утра накрапывал опять холодный осенний дождик. Идти в школу было лень, особенно в такой серый, промозглый день. Так хотелось лежать дома в теплой кровати и слушать шум дождя за окном. Но он шел в школу, кутаясь в старую тонкую куртку, которая давно уже не держала тепла.