Альфа и Омега

— Она не должна была ставить себя под удар. Какой вообще тогда был смысл убегать от него? — пробормотал он, кажется, искренне не понимая, что двигало молодой женщиной. — Она слишком дешево оценила тот дар, что судьба ей преподнесла. Слишком легко разменяла свой, возможно, единственный шанс!

— Она разменяла его на наши жизни, Йон, — тихо напомнила я. — На твою жизнь, потому что на самом деле мне просто повезло оказаться рядом с тобой.

— Ну и дура, — припечатал он, подняв на меня свое мрачное лицо. — Хана, ты не понимаешь. Такие, как Никки, они… Они не такие, как я. Ее руки исцеляли, она… помогала другим, а не калечила их жизни! У нее был потрясающий дар милосердия, и она всегда готова была помочь даже тем, кто этой помощи совсем не заслуживал. Такие, как она, это… роскошь, которую наш мир на самом деле не может себе позволить, и с ее стороны было так по-детски глупо обменять себя на кого-то вроде меня. Я этого не стою. Никогда не стоил…

— Это чушь собачья, и ты сам прекрасно это знаешь! — неожиданно для самой себя вспылила я. — Я знаю, почему ты злишься на самом деле! Потому что она не просто ушла, но и забрала с собой вашего ребенка, так?

Несколько секунд он просто ошалело молчал, глядя на меня, а потом очень осторожно, как будто боясь обжечься обо что-то, уточнил:

— Нашего ребенка?

— Ну да, — кивнула я, ощущая себя немного глупо, но все еще досадуя на него. — Ведь он… Йон, он же был твой, да? — Договаривая, я уже совершенно ни в чем не была уверена.

— Кто тебе вообще такое сказал? — нахмурился он. — Хана, ты что же… Ты все это время так думала? Что мы с Никки… Великий Зверь, что за ерунду ты себе… Откуда ты вообще это взяла? — Теперь пришел его черед злиться: мы словно бы за пару секунд поменялись местами.

— Я… я уже не помню, — пролепетала я, отступая под его натиском. — Кто-то из девочек сказал и ты… Ты же подтвердил, что увел ее у бывшего мужа и спрятал тут! Ты сам сказал, что это так! — Я беспомощно ткнула пальцем его в грудь.

— Я никогда не говорил, что этот ребенок мой! Хана! — Он резко выпрямился, и теперь я уже смотрела на него внизу вверх. — Между мной и Никки никогда ничего не было. Зверь тебя дери, она мне как сестра! Она… была так похожа на Лили, когда я встретил ее в первый раз. У нее такая же улыбка и… Великий Зверь, Хана, у меня просто нет слов.

— Мы сами выдаем свои секреты. Особенно когда яростнее всего хотим их спрятать, — нараспев произнес у меня в голове голос Медвежонка. Он сразу понял, что у Йона была сестра, когда тот привел в Дом Никки и стал заботиться о ней. А я была так ослеплена своей женской ревностью, с такой готовностью записала ее себе в соперницы и провела между нами с альфой непересекаемую черту, что даже не подумала, что он мог действовать совсем по другим причинам. Наши близнецы, наши братья и сестры, наши первые и самые важные связи — кроме наших партнеров, лишь они были той самой причиной, что могла толкнуть нас на безумства, вызвать самую горячую привязанность и самую острую боль разлуки. Великий Зверь, ну какая же я глупая.

— Но она любила тебя! — почти в отчаянии воскликнула я. Мысль о том, насколько все могло быть иначе, если бы я с самого начала не отталкивала от себя Йона и не рвалась разорвать нашу связь во имя его призрачного семейного счастья с другой, буквально жгла меня изнутри. — Я видела это по ее глазам! Она любила тебя!

— Я уважал ее чувства, — склонил голову альфа. — Но не мог ответить на них так, как она хотела. Николь это знала, и мы оба позволяли друг другу жить так, чтобы не мучить друг друга напрасными ожиданиями или надеждами. Но я и представить себе не мог, что она пойдет на такую глупость, чтобы спасти нас! Хана, ты даже представить себе не можешь, что за человек ее муж! Этот ублюдок живого места на ней не оставит!

— Расскажи мне, — попросила я, взяв его за руки и снова усадив на кровать рядом с собой. — Я поняла, что вообще ничего о ней знаю, и… я чувствую себя такой дурой сейчас. Пожалуйста, расскажи мне о Никки.