Альфа и Омега. Книга 2

Я кивнула, поднимаясь вслед за ним, и Мел, напоследок окинув меня коротким оценивающим взглядом, удалилась, оставив после себя еще какое-то время покусывавшее мое обоняние облако своего запаха. Признаться, я от этого отвыкла — от внимания противоположного вида. Не в той агрессивно-жутковатой форме, в какой его проявлял Джером Стоун, но вот в такой, бытовой и даже прозаичной. Ее тело посылало сигналы моему неосознанно, и мое бы в свое время так же неосознанно на них бы реагировало. Но, конечно, не теперь.

Детектив Гаррис провел меня между столами своих коллег до коридора, где через пару поворотов мы вышли к камерам. Там он передал мою распечатанную на принтере карточку другому полицейскому, немного поговорил с ним, и мне выделили, как он и обещал, отдельную маленькую камеру в самом дальнем углу. В соседней храпели двое забулдыг с опухшими от алкоголя лицами, жался в углу какой-то подросток и манерно переговаривались с охранниками две разодетые дамы, видимо приходившиеся девочкам из Дома коллегами по сфере деятельности. Пахло здесь не в пример хуже, чем в главном зале, но зато было относительно и тихо. После того, как за мной закрылась тяжелая дверь решетки, я сразу забралась с ногами на койку, прижав колени к груди и стараясь не впадать в панику прямо с разбегу, как мне вдруг захотелось.

— Подумай обо всем еще раз, Хана, — глядя на меня с неприкрытым сочувствием, проговорил детектив Гаррис, прежде чем уйти. — Мы на одной стороне, даже если тебе так не кажется. У тебя может быть меньше времени, чем тебе самой кажется. Не потрать его впустую.

Я ему не ответила, и он, вздохнув, ушел, оставив меня наедине с моими мыслями. Какой у меня в самом деле был выбор? Довериться этому человеку, рассказать про Медвежонка и про кардинала и надеяться, что он каким-то чудом сумеет нас всех защитить? Да будь он даже альфой и шефом полиции, я бы и то сомневалась в наших шансах. Полиция приехала к храму по щелчку пальцев кардинала, они оцепили целый квартал только потому, что его кто-то там побеспокоил. Каковы были шансы, что в случае, если правда выплывет наружу, меня в самом деле прикроют, а не повесят по-тихому в камере, чтобы больше не болтала лишнего? Даже если детектив Гаррис искренне хочет мне помочь, потому что я внезапно оказалась связана с его бывшим напарником, что он мог сделать? И не сделаю ли я хуже самому Медвежонку? Ведь он не хотел публичности, и все это с самого начала было затеяно лишь с целью получить от кардинала денег и спасти Дом Ории, а не для того, чтобы открыть его личность всему миру. С другой стороны, тот факт, что кардинал до сих пор не выдвинул официальных обвинений, ясно свидетельствовал о том, что решать вопрос он собирался как-то по-другому. Возможно, он вообще уже пожалел, что в порыве ярости и досады натравил на нас полицию, но, учитывая, какое впечатление на него произвело появление Медвежонка, тогда он вряд ли мыслил здраво и хладнокровно. И я могла быть сколько угодно смелой и дерзкой здесь, но смогу ли я остаться такой же, если Церковь возьмется за меня лично? Как-то не к месту вдруг вспомнился мой прошлогодний сон про Джен и мужчину без лица, что избивал ее. Мне всегда казалось, что я способна все вытерпеть ради любимых, но вдруг я себе переоценивала? Вдруг на самом деле я была слабой и ни на что не годной? Выяснять это таким образом почему-то совсем не хотелось.

Через пару часов после того, как меня посадили в камеру, меня навестила Мел. Альфа принесла мне пирожок и коробочку сока из автомата. Сказала, что это подарок от Билла, и спросила, все ли у меня хорошо. Подобная забота могла бы меня растрогать, не усматривай я за ней вполне конкретный умысел. Детективу Гаррису нужна была информация на кардинала, и, быть может, нужна сильнее, чем мне показалось поначалу. Быть может, он так заботился обо мне не потому, что я была связана с его прошлым, а по совсем другим причинам, мне пока неизвестным. Так или иначе, от еды я отказываться не стала.

— Когда я сидела в клетке в прошлый раз, меня кормили собачьим кормом. Это намного лучше, — поделилась я с Мел. У альфы резко поднялись брови, но она не стала ничего спрашивать. Подождав, пока я закончу с едой, и убедившись, что это не прибавило мне разговорчивости, она пожелала мне спокойной ночи и удалилась. К тому времени, как за окнами стемнело, из соседней камеры забрали подростка приехавшие за ним родители, зато вместо него привели троих подравшихся альф. От них разило агрессией, потом и свежей кровью, и я, чтобы хоть как-то оградиться от этих запахов, натянула себе на нос колючее одеяло, что лежало на моей койке. Они буянили допоздна, и я толком не спала, постоянно вздрагивая и просыпаясь от каждого громкого слова. А когда мне все же удавалось провалиться в сон, то мне снились какие-то погони, взрывы и раздавленные черепа, похожие на детские игрушки с липкой пастой внутри.