Алгебраист

— За счет доступа к моим воспоминаниям, за счет имеющихся в моем распоряжении триллионов фактов, работ, книг, записей, сентенций, слов, определений. — Старик посмотрел на кончики своих пальцев. — Я — сумма всех своих воспоминаний плюс результат применения определенных команд, взятых из обширного набора. Я наделен способностью необычайно быстро мыслить, а потому могу слушать то, о чем вы говорите как существо, наделенное разумом и чувствами, а потом реагировать таким образом, чтобы для вас это имело смысл, отвечать на ваши вопросы, следить за ходом ваших мыслей, предвидеть вашу логику. Но все это просто результат действия программ — программ, созданных чувствующими существами, оценивающих более ранние примеры разговоров и обменов данными, которые накоплены в моей памяти, и выбирающих те, что представляются им наиболее адекватными. Этот процесс только кажется таинственным, но на самом деле он всего лишь сложен. Начинается все с таких простых вещей, как, например, ответить «привет» на ваш «привет» или выбрать что-нибудь похожее в соответствии с тем, что мне может быть известно о вас, а затем получаются такие сложные ответы, как тот, что вы слышите теперь.

Внезапно старик чего-то испугался и снова исчез.

Фассин поднял взгляд на рыжую обезьяну. Та чихнула, а потом зашлась в кашле.

— Не имеет, — сказала она, — никакого отношения… — И продолжила между двумя приступами: — Ко мне.

В следующий раз другой берег широкой, неторопливой реки выглядел зеркальным отражением берега, на котором находились Фассин, старик и неуклюжая обезьяна. Прямо напротив того места, где они сидели, расположился древний город каменных куполов и шпилей (совершенно немой и темный, частично скрытый деревьями и ползучими растениями) и огромный длинный храм, уставленный статуями и испещренный резьбой, изображающей сказочных и невероятных животных. Нижней границей города служили десятки больших каменных террас и ступеней, ведущих к ленивым темно-коричневым водам.

Фассин посмотрел, отражаются ли они трое в воде, — нет, не отражались. Противоположный берег был пуст.

— И вы когда-нибудь вылавливали и убивали ИР? — спросил он.

Старик закатил глаза.

— Сотнями. Тысячами.

— Почему так неопределенно?

— Некоторые из ИР были близнецами или существовали в составе более крупных объединений. Я участвовал в восьмистах семидесяти двух заданиях.

— А на газовых гигантах задания были? — спросил Фассин.

Он устроился так, чтобы видеть обезьяну в помятых доспехах. Когда он задал этот вопрос, обезьяна посмотрела на него, а потом отвернулась. Она пыталась выровнять небольшим молотком вмятины на доспехах. Тупой звук ударов глухо уносился на далекий другой берег.

— Одно из заданий мы частично выполняли на газовом гиганте. Оно там и закончилось. Маленький корабль, битком набитый теми, кого предали проклятию. Мы преследовали их, и они попытались скрыться в атмосфере газового гиганта Деджиминид, где намеревались оторваться от нас в жестоких штормовых ветрах этой планеты. Но «Протрептик» оказался более атмосферостойким, чем их корабль, и они в своей отчаянной попытке уйти от преследования забирались все глубже и глубже, и наконец их судно сплющилось под давлением, увлекая оставшихся на борту в глубины планеты, полные жидкого металла.

— И никто из насельников не протестовал? Старик посмотрел на него недоуменным взглядом.

— А вы сами, случайно, не насельник, а? Мне пришло в голову, что, может, я работаю на субстрате, контролируемом насельниками.

— Нет, я не насельник. Я вам уже говорил: я — человек.

— Отвечаю на ваш вопрос: они просто не видели, что мы посетили их планету. Протест они предъявили позднее. То был первый из всего двух случаев, когда «Протрептик» вел активные действия на газовом гиганте. Обычно все наши задания осуществлялись в вакууме.

— А второй случай?

— Совсем недавно. Мы участвовали в погоне за большими силами запредельцев неподалеку от Затеки. В этот раз мы тоже взяли верх.

— А что вас привело на могилайнер «Ровруэтц»? — спросил Фассин.

Глухой и отупляющий звук молотка прекратился. Рыжая обезьяна приподняла свой доспех-нагрудник, чтобы получше рассмотреть его на свету, почесала грудь, потом снова принялась работать молотком.

— А вы не из Бюро расследований ордена люстралиев? — спросил старик. — Может, на самом деле вы как раз оттуда?

— Нет, — ответил Фассин, — Не оттуда.