Алгоритм

Полотно эскалатора тянется вниз, тусклые лампы плывут мимо. Сеть метро начинается глубоко под землей, спуск занимает минут семь. Люди вокруг листают ридеры и планшеты, поправляют наушники, что-то считают – делают всё, чтобы не смотреть по сторонам. Им кажется, они теряют время, стоя здесь. «Никто не думает, много ли смысла в том, чем они занимаются пятнадцать часов в сутки…» – шепнули рядом.

– Сонь?

– Ау?

– Ты что-то сказала? – Стало не по себе.

– Нет…

Я осмотрелся. Рядом только заспанный охранник в камуфляже, чуть дальше – растрепанный парень с книгой. Никого достаточно близко. Наверное, у меня сделалось странное лицо, Сонька улыбнулась:

– Ты чего?

Мне бы её настроение.

– Да так… слушай, ты же на фармацевта училась?

– Угу, – кивнула девушка. – Бурно, весело, но недолго.

– Скажи, тяжелые нейролептики… их можно принимать самостоятельно?

– Кажется, нет. – Соня наморщила лобик. – Постановка на учет, полное обследование, строгие дозировки и график.

– Значит, будет интересно.

– Юр, ты чего? Это ж не седативные…

– Шучу, – быстро ретировался я.

Сонька немного помолчала, неуверенно улыбнулась:

– Шутки у тебя…

Через минуту мы спустились вниз. Мерный рокот эскалатора сменился отдаленным гулом электрички. Запахло креозотом и паленой сталью. Высокий подземный зал расходится в два широких коридора к разным станциям. Я редко встречаю Соню, сегодня нам по пути.

Несмотря на ранний час, в подземке людно. Из Полиса тянется вечерняя смена. У выхода на платформу мы с трудом пробираемся сквозь толпу – только что отошел очередной состав. Ещё немного, и впереди открывается мощеная гладь платформы. Поезда нет, можно не спешить. Проходя мимо угловой колонны, привычно проверяю карманы. Под ней сидит знакомый бродяга. Бросаю пару мелких жетонов в грязную сумку, делаю несколько шагов и останавливаюсь. Что-то не так. Сонька торопит:

– Ну что там?

– Он всегда что-то бормочет вслед… – ответил я.

– Кто?

Два шага назад, опускаюсь на колено. Обычный бродяга: мятая куртка, жирные волосы, кепка на глаза. Спит, наверное. Проверяю запястье. Какой там пульс, он уже остыл! А ведь столько людей вокруг. Рядом в стене терминал службы безопасности. Нажимаю «Вызов по месту», пусть разбираются. Из туннеля послышался нарастающий гул. Несколько секунд, и рядом замелькали огни состава. Я быстро втащил растерянную Соньку в вагон, спрятал в угол у окна. Если мы дождемся оперативников, то к вечеру может оказаться, что я – жестокий рецидивист, серийный убийца и немножко каннибал. Наши силовики умеют убеждать.

Наконец хлопнули двери, и поезд тронулся. Соня, наконец, очнулась. Тихо спросила:

– Он умер?

Я кивнул. Проняло её. Все равно, молодец – даже голос не повысила. Нас никто и не вспомнит.

– Там же много людей… а что, если я? Никто же не заметит… – Перехвалил. Лицо серьезное, а глаза мокрые. Беру за плечи, легонько сжимаю:

– Я замечу.

Пару секунд она внимательно смотрит, потом тихо прячет лицо у меня на груди. Приехали. Сонька – маленький боец, сгусток движения и оптимизма – раскисла за минуту. А утешает её кто? Потенциальный псих, социальный изгой, которого держит в сознании только одержимость собрать всё происходящее в один стройный алгоритм. Придется переписывать ветвь взаимоотношений.

Электричка летит вперед. Стук колес и гул рассекаемого воздуха сливаются в одну партию с монотонным голосом селектора. Одной рукой держусь за поручень, другой обнимаю притихшую девушку. Вокруг много людей, но им все равно. Они спят. А я стою у окна и считаю мелькающие огни.

Все хорошее заканчивается. После очередной остановки я немного пошевелил Соню:

– Пора вставать.

– Мм… – засопели мне в куртку. – Блок энергетиков, мне еще далеко.

– Зато мне пора.

Соня зашевелилась, глянула по сторонам:

– Как? Киберпром…тебе же в центр.

– Нет, не на работу, – выдохнул я.

– А куда?

– Надо… пусти. – Лучше ей не знать.

Железный пруд – небольшая пилонная станция в черте Полиса. Городской водоем осушили сорок лет назад, но старое название прижилось. Теперь здесь корпуса металлургического комбината и пара лабораторий. Когда я вышел из вагона, на платформе почти никого не было. Несколько извилистых тоннелей, темный переход, и я вышел к подъемнику. Для маленькой станции не стали строить полноценный эскалатор. Наверх пришлось ползти в тесной стальной коробке грузового лифта.

На выходе из станции жуткий сквозняк – над сложной вентиляцией здесь не заморачивались. Пряча глаза от легкого утреннего света, я поднялся по ступеням. Полезно помнить, что у мира есть небо, пусть даже хмурое и в дыму. Рядом начинается узкий мощеный проспект. По обе стороны – многоэтажные цеха, стены бетонных монстров. Над головой – стальная нить монорельса, внутри каркаса летит пассажирская кабинка.

Я знаю эти места. Три квартала по заводской линии, сотня метров к транспортному шлюзу и шесть минут вдоль железнодорожной насыпи. Скоро впереди показался серый купол лаборатории. Внутри – отдел фармацевтической компании, а подвальный бокс приспособлен под торговую точку.