Алиби-клуб (ЛП)

Он позвонил ей лично, чтобы обратиться с просьбой. Лэндри знал Житан шесть или семь лет и наблюдал за ее восхождением по карьерной лестнице. В своем деле она очень хороша и въедлива, а это расследование не обещало быть легким. Житан будет собирать информацию по крупицам, даже самую незначительную на первый взгляд. Ничего не упустит из виду.

– Кому нужна личная жизнь? – заметила она. – Не считая мэра Веллингтона, мэра Вест-Палм, мэра Палм-Бич, шерифа и властей штата, еще полдесятка больших шишек позвонили мне после тебя.

Лэндри невесело усмехнулся:

– Никто не чешется, когда какой-нибудь неотесанный болван из Поксахэтчи вышибет себе мозги. Зато, если задушат и выбросят в канал красивую молодую девушку – это повредит туризму. Нельзя, чтобы во время сезона по округе гулял убийца.

Житан взглянула на часы и сердито вздохнула:

– И где черти носят эту Сесиль? ГДЕ ЧЕРТ ПОБЕРИ, СЕСИЛЬ!

– Я ждала, когда вы начнете кричать, босс.

В кабинет вошла ассистентка Житан – чернокожий трансвестит ростом выше двух метров. Даже стоя на скамеечке, Житан приходилось запрокидывать голову, чтобы заглянуть ей в лицо.

Процедура вскрытия началась с внешнего осмотра тела. Житан тихо говорила в диктофон, идентифицируя жертву, указывая ее возраст, рост, вес, пол, цвет волос. Цвет глаз она установить не смогла, потому что от них ничего не осталось.

Лэндри неотрывно смотрел на руку девушки: ее безупречно накрашенные ярко-красные ногти, на которых никак не отразилось пребывание в воде. Несколько из них были сломаны. Хорошо, если она вонзила их в убийцу, и Житан обнаружит что-то, чтобы подтвердить это: клетки кожи, микроскопические следы крови достаточные для анализа ДНК.

Несмотря на то, что тело провело в воде некоторое время, и рыбы поработали над маникюром, оставался шанс, что какой-то материал достаточно глубоко засел под ногтем и все еще оставался там.

Анализ улик такого рода занимал время. Серология, токсикология, исследование образца ДНК. Настоящая жизнь далека от той, что показывают по телевизору. Даже при наличии потенциальных доказательств, на получение результатов из лаборатории уходят дни и, возможно, недели. Тот же образец ДНК, принадлежащий предполагаемому преступнику, поможет только в том случае, если подозреваемый ранее привлекался к ответственности и числится в национальной базе данных.

Житан осмотрела каждый дюйм тела девушки. Замерила и сфотографировала все отметины, порезы и синяки. Лэндри надеялся на следы от укусов, которые ценились в расследовании также высоко, как и отпечатки пальцев.

– Как думаешь, это следы укусов? – спросил он, указывая на несколько темных полукруглых отметин вокруг ареолы левой груди. Лэндри надел свои очки для чтения и нагнулся, чтобы лучше рассмотреть их.

– Возможно, – ответила Житан. – Форма правильная, но я не вижу отчетливых отпечатков зубов. Может, он кусал ее через что-то вроде простыни или легкого одеяла, чтобы скрыть следы. Возможно, он умен.

– Или он уже делал это прежде, – заметил Лэндри.

Очень плохая мысль. Они говорили не о случайном похотливом ублюдке, не пожелавшем принять отказ. Не о преступлении, которое являлось вышедшей из-под контроля ситуацией. Речь шла о чем-то сделанном методично, требующем организованной мысли и достаточного хладнокровия в таком разгоряченном состоянии, чтобы принять меры предосторожности и не обличить себя.

Житан перешла к отметине, опоясывающей шею девушки.

– Что думаешь? – спросил Лэндри. – Веревка? Провод?

– Первое, – ответила Житан. – У нас есть отпечатки больших пальцев по обе стороны гортани. Видишь здесь? Итак, мы делаем вывод, что в какой-то момент нападения убийца душил ее голыми руками. У нас также есть тонкая отметина. Она не от провода, слишком много царапин. Это что-то с определенной текстурой. Если это веревка, то довольно тонкая. Я не вижу никаких природных волокон, но жертва много времени провела в воде. Волокна от веревки – это большее, на что мы можем надеяться, или же она могла быть синтетической. Нейлоновый шнур, возможно.

Глядя в увеличительное стекло с подсветкой, Житан снова и снова изучала глубокие бороздки, оставленные на шее девушки. В некоторых местах кожа была надорвана.

– Ха, – проговорила Житан и, воспользовавшись пинцетом, очень аккуратно извлекла что-то из раны.

– Что это?

– Засохшая свернувшая кровь. Смотри.

Лэндри посмотрел на сгусток через увеличительное стекло. В нем застряли несколько незаметных для вооруженного взгляда волокон. Короткие, тончайшие, темные. Почти как короткие волоски.

– У лабораторных крыс будет ответ, когда они рассмотрят их под микроскопом, – заметила Житан.

– Я удивлен, что ты вообще что-то обнаружила, – сказал Лэндри.

– Иногда нам везет. Ее убийца допустил ошибку, когда избавлялся от тела: он позволил ранам подсохнуть и затянуться.

Когда Житан удовлетворилась осмотром каждого сантиметра передней части тела, Лэндри помог Сесиль его перевернуть. Житан отодвинула волосы Ирины, чтобы изучить следы на задней стороне шеи, но их там не оказалось.