Алиенист

— Да, я знаю! — радостно воскликнул Люциус. Несмотря на мрачность темы, беседа, похоже, расслабила его; вино тоже сделало свое дело. — И это самое странное. Но следы там есть — длинные узкие борозды на скуловой кости и надглазничном гребне, а также следы на клиновидной кости.

Практически те же самые слова произнес Крайцлер, описывая состояние тела Джорджио Санторелли.

— На первый взгляд, — продолжил Люциус, — можно решить, что все это ни о чем не говорит — просто кто-то поработал ножом и все. Но эти отметины показались мне весьма характерными, так что я решил немного поэкспериментировать. По соседству с вашим Институтом, доктор, оказалась весьма неплохая лавочка ножовщика, и в числе прочих там имелась неплохая подборка ножей охотничьих Я прогулялся туда и приобрел один экземпляр, который, как мне показалось, мог быть использован в данном случае. Точнее, три — различных размеров: девяти-, десяти- и одиннадцатидюймовый. — Он порылся во внутреннем кармане. — Самый большой пришелся впору.

С этими словами он выложил на стол сверкающий клинок, показавшийся мне просто гигантским. Рукоять его была сделана из оленьего рога, гарда отлита из бронзы, а на стальном жале клинка был выгравирован олень в каких-то кустах.

— «Арканзасская зубочистка», — торжественно объявил Маркус. — Неизвестно, кто именно придумал его в начале тридцатых годов, Джим Буи или его брат, однако мы знаем, что нынче их производит единственная фирма в Шеффилде, Англия, на экспорт в наши западные штаты. Его можно использовать на охоте, но фактически это боевая модель. Для рукопашных поединков.

— А может он использоваться, — спросил я, припоминая Джорджио Санторелли, — как инструмент для резьбы по кости и разделке мяса? То есть, он же достаточно тяжел и остр?

— Абсолютно верно, — ответил Маркус. — Заточка зависит от качества стали, а у ножей такого размера, особенно если они произведены в Шеффилде, сталь вне конкуренции. — Тут он осекся и озадаченно посмотрел на меня, как уже делал это сегодня днем. — Простите, а почему вы спросили?

— Выглядит дорого, — сказала Сара, меняя тему разговора, — это так?

— Конечно, — ответил Маркус. — Но цена достойна качества. Такой прослужит вам годами.

Крайцлер уставился на нож — его взгляд, казалось, говорил: так вот чем он пользуется…

— Следы на клиновидной кости, — продолжал Люциус, — появились одновременно с бороздами на скуловой и надглазничном гребне. Это совершенно естественно, если учитывать, что он орудовал столь большим инструментом в столь ограниченном пространстве — глазнице ребенка. Но перед нами образец умелой работы. В противном случае повреждения были бы куда более значительными. Теперь… — он отхлебнул из бокала, — если вы хотите знать, что он сделал и зачем, здесь мы можем только предполагать. Возможно, он продавал части тела анатомам и в медицинские колледжи. Хотя в этом случае он бы забрал не только глаза. Это, конечно, несколько смущает.

В ответ никто из нас не смог проронить ни слова. Мы продолжали пялиться на нож, а лично я просто боялся к нему притронуться. Снова появились официанты — на сей раз они внесли тарелки с седлом барашка a la Coulbert и бутылки «Шато Лагранж».

— Достойно восхищения, — произнес Крайцлер. Наконец он бросил взгляд на Люциуса, чье упитанное лицо неудержимо приобретало оттенок вина. — Действительно прекрасно выполненная работа, детектив-сержант.

— И это еще не все, — ответил Люциус, зарываясь в баранину.

— Ешь помедленнее, — прошипел Маркус, — помни о своем желудке.

Люциус не внял.

— Это еще не все, — повторил он. — Обнаружилась и пара любопытных повреждений лобной и теменной костей черепа. Но если вы не против, дальше я позволю брату… детектив-сержанту Айзексону продолжить рассказ. — Ухмыльнувшись, Люциус оторвался от тарелки. — Еда настолько превосходна, что мне трудно говорить.

Маркус посмотрел на него и покачал головой.

— Тебе завтра будет плохо, — прошептал он. — И виноват у тебя окажусь я — но я тебя предупреждал.

— Детектив-сержант? — сказал Крайцлер, откидываясь на спинку с бокалом «Лагранжа». — Ваши данные должны быть поистине замечательны, чтобы вы могли превзойти своего… коллегу.

— Что ж, это действительно интересно, — ответил Маркус, — и может подсказать нам кое-что существенное. Линии расколов кости, обнаруженные моим братом, указывают на то, что удары были нанесены сверху — непосредственно сверху. В случае нападения, а таковое, безусловно, имело место, по ним можно сделать определенные выводы касательно угла удара и высоты, с которой он был нанесен. Повреждения указывают на то, что нападавший не только превосходил своих жертв физически и те находились полностью в его власти, но еще и был достаточно высок, чтобы нанести удар прямо сверху неким тупым предметом, возможно, даже кулаком, хотя в последнем мы пока сомневаемся.

Мы позволили Маркусу спокойно прожевать, но когда на смену барашку, от которого Люциуса пришлось оттаскивать насильно, пришло сочное мясо мэрилендских водяных черепах, мы стали умолять его продолжить рассказ.