Алитет уходит в горы

- А сейчас сколько собрал ты хвостов?

- Ой, много! Все спрятаны. Буду опять ждать Брауна. Он хорошо вел торг со мной. Еще на бумагу торговал. - И Алитет вытащил "обязательство Тэки Черного Жука".

Мистер Томсон протер свои очки и стал читать.

- Что? Или плохая бумага? - следя за выражением лица Чарли, тревожно спросил Алитет.

- Подожди, подожди. Я еще почитаю. Что-то я плохо вижу, - ответил Чарли, соображая, что ему сказать. Протирая очки и будто прочитав опять, он сказал: - Это очень хорошо, Алитет! Ты стал настоящим торгующим человеком. Эта бумага - все равно что товары. Ты всегда по ней получишь. Я ведь тоже так делаю. Но я забыл тебе сказать, что мистер Браун в это лето не придет. У него поломалась шхуна. Чинить надо долго.

- Ай-я-яй! - покачивая головой, сказал Алитет. - Браун сам боялся, шхуна у него была очень легкая для шторма. Я положил в нее все моржовые бивни и китовый ус, которые записаны в бумаге, и все-таки, наверное, было мало.

- Конечно, мало!

Мистер Томсон умышленно лгал Алитету, чтобы не посеять в его голове недоверия ко всем без исключения белым людям. Мистер Томсон сам задумал напоследок крупно обмануть Алитета.

- Кому же теперь я продам пушнину? Много ее у меня. Новому американу не буду продавать. Он заодно с бородатым русским.

- Правильно, Алитет! Придется в это лето везти пушнину в Америку. На твоем вольботе можно хорошо доехать.

- Да, мой вельбот хороший, крепкий.

- Ты отвезешь меня до американского берега, у меня ведь тоже скопилось полторы тысячи хвостов. Зимой, когда в Америке бывают высокие цены, я продам свою и твою пушнину, и потом вместе с мистером Брауном приедем к тебе. Это мой торговый друг. К Энмакай на шхуне подходить не будем, а пройдем немного дальше ущелья, чтобы лишние глаза не смотрели. Понимаешь?

- Правильно, - шепотом сказал Алитет. - Не надо показываться Ваамчо. Он совсем стал плохим человеком, опять в дружбе с русским.

- А на твою пушнину, Алитет, я сделаю тебе такую же бумагу, как и мистер Браун.

- Хорошо, Чарли! Очень хорошо!

- Рынтеу остерегайся, Алитет. Его тоже начальником поставили здесь. Ха, ха! Начальник! Он не нажил бы яранги, если бы я не помогал ему. Русский начальник портит людей. Боюсь я, Алитет, что русский начальник помешает нам увезти пушнину.

- Убить его! - таинственно прошептал Алитет. - И склад нового американа сжечь. Тогда опять с тобой будем вести торг. Убить его надо. Он и девушку твою помог увезти. Живут теперь в стойбище Гаймелькота.

- Они живут у Гаймелькота? - переспросил Чарли.

- Да, у него.

- У брата Рультыны?

- Да, да.

Мистер Томсон закурил и прошелся по комнате.

- Чарли, вот если бы русского заманить в горы, там я бы убил его, оглядываясь на дверь, шепотом сказал Алитет.

- Хочешь, я тебе устрою встречу с ним в горах?

- Ай, как хочу! Но как ты это сделаешь?

- Подожди, я сейчас вернусь.

Мистер Томсон насыпал около двери мусора и позвал Рультыну.

- Что же ты, сводница, спровадила Мэри к Гаймелькоту и думаешь, что эту грязь у порога я должен вычищать? Убери сейчас же! - крикнул он.

Намеренно не прикрыв дверь, он вернулся в комнату. Рультына с лопаточкой подошла к двери и услышала, как Чарли громко говорил:

- Алитет, поезжай сейчас же к Гаймелькоту, забери Мэри и моих собак.

Чарли подошел к двери, плотно закрыл ее и, наклонясь к Алитету, тихо добавил:

- Она услышит и разнесет эту весть быстро. Наверное, дадут знать русскому начальнику. Вот, может быть, ты с ним и встретишься в горах.

Глаза у Алитета загорелись, забегали.

- Ай, Чарли, какая у тебя большая голова! Американская голова! воскликнул Алитет, сверкая глазами.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Стояло тихое утро. Ни крика, ни писка, ни шороха. Ничто не нарушало безмолвия тундры. Воздух струился в долинах и ущельях гор. Порою казалось, что воздушные потоки ощутимы и льются так же плавно, как воды огромных рек в тихую погоду. И над всей великой тундрой повисло необъятное, без единого облачка, глубокое синее небо.

Из норы выбежал проворный и шустрый песец. Он уже не был таким белоснежным, как в разгар зимы. Весеннее солнце подпалило его, и песцовая шубка стала чуть-чуть желтеть. Это был недопесок, как называли его торговцы. Он беспокойно и торопливо огляделся по сторонам и тут же скрылся в своем подземелье. Вскоре показалась и самка в такой же подпаленной шубке.

Вслед за ней из норы один за другим вылезли восемь щенков. Они были еще совсем глупыми и, сгрудившись, толпились около норы. "Мамаша" мордой расшвыряла их в разные стороны и убежала на промысел. Молодые песцы робко, но с любопытством оглядывались по сторонам. Они впервые осматривали мир, греясь в ласковых лучах утреннего солнца. Оно светило мягко и будто умывало их своими длинными лучами. Щенки разыгрались. Но вдруг над ними закружилась, тяжело махая крыльями, полярная большеглазая сова. Молодые песцы в одно мгновение скрылись в своем подземном жилище. Забившись в нору, щенки нетерпеливо поджидали заботливую мать. Она обязательно принесет им что-нибудь: мышей, или куропатку, или кусок оленьего мяса остатки волчьей пищи, или мясо нерпы, подброшенное охотником...