Алька Верник и наследие предков

– Ну не слюни, ну не пускала, но ведь запала! – что тут скажешь… – Ага! Молчишь! Я так и знала, что эльф тебе приглянулся. Надо брать! Точно тебе говорю! Намеки излишни! Вон Жорик не растерялся, сейчас свою «мальвину» таскает за клешню по всей Академии, а ты чем хуже?

– Хуня, он эленмарец! – в который раз попыталась объяснить ей положение вещей.

– Ну и что? – продолжала недоумевать она, – если эленмарец, то что, у него каких-то важных частей тела не хватает? Так сейчас медицина вперед шагнула – пришьют, нарастят и будет тебе счастье с большой буквы «С»!

– Хунь, я просто на время не хочу. Мне любовь нужна.

– Ну так упаковывай свой «леденец на палочке» и забирай навсегда. Он же с тебя тоже глаз не сводит…

– «Леденцу» двадцать лет осталось на свободе гулять, потом окрутят с какой-нибудь эленмаркой!

– А ты откуда знаешь? – прищурилась Хунька.

– Подслушала в кабинете деда. Кстати, «леденец» думает, что мы с Соргом того..

– Того? – в желтых глазах зажглось любопытство, – того – это, как раз не кстати, Верник! Надо рассказать ему, что вы родственники и ты почти эленмарка… – Хуня хитро улыбнулась, – а вот это уже кстати!!!

– Пока ба и Сорг не разберутся в своих отношениях – это секрет.

– Любишь ты себе жизнь усложнять, – закатила глаза подруга.

– И потом он меня целующуюся с Истарховым видел…

– Что? – вылупила свои глазищи Хунька, – Алька, мы всего второй день здесь! Ты когда уже успела?

– Сегодня, когда из столовой шла. Он меня насильно поцеловал, а «леденец» увидел и обвинил в разврате.

– А ты?

– А что я? Одному врезала, другому высказала и ушла вас ждать.

– Так это тангир Истархову фонарь повесил! – кажется, в голове у Хуни сложился пазл, – говорила же – эльф точно неровно дышит тебе.

– Хуня! – взмолилась я.

– Что Хуня? Скажи мне, он тебе нравится?

– Ну… – у меня вышла заминка с признанием.

– Да или нет? – не отставала она.

– Да! – рыкнула я.

– Значит будем приручать постепенно, а дальше видно будет!

Так, за девичьими разговорами мы дошли до нашего отсека, а войдя замерли с открытыми ртами. В гостиной на креслах сидели Фингорм и Феокл. Они мирно беседовали и… Эльф клеил эльфийские уши андроиду!!!

– Аль, ты видишь то же, что и я? – прошептала мне Хуня.

– А что ты видишь? – почему-то тоже шепотом спросила я.

– Девочки, – улыбнулся Фигорм, – что же вы там стоите? Проходите!

– Спасибо, – ухмыльнулась я, протискиваясь мимо застывшей подруги в отсек. Судя по напряженному дыханию, Хуня копила силы!

– Прячься, – пришлось предупредить эльфа, который в этот момент клеил второе ухо.

– Вулкан? – тихо спросил Фингорм, лукаво улыбаясь.

– Хуже… Армагидец!

– Кто? – удивился он.

– Узнаешь… – и я скользнула на безопасное от ожидаемых действий расстояние.

– Это что же ты, паразит, делаешь? – совсем по земному заявила Хунька, уперев руки в бока и шагая к эльфу, – это же кто научил тебя чужое имущество портить? А?

– Да не портил я! – стушевался эльф, – это тюнинг! Акклиматизация андроида под новое место пребывания.

– Акклиматизация? Тюнинг? – недобро переспросила подруга, надвигаясь, как снежная лавина. Очень злая, разъяренная лавина.

– По-моему, хорошо вышло, – радостно сообщил эленмарский самоубийца, приподнимая светлые локоны Феклуши и демонстрируя быку красную тряпку, а именно – биомассовые, острые кончики ушей, прочно посаженные на крумулянский вечный клей.

– Хорошо вышло? – вопила Хунька. Собственная речь ей от негодования отказала, и она могла только повторять слова эльфа, захлебываясь злостью.

– Конечно, – заверил ее Фингорм, – ровненько, надежно и как настоящие. Не отличишь же!

С этими словами, он встал с кресла, приподняв свои волосы, спадавшие золотым водопадом на плечи, и продемонстрировал абсолютно идентичные ушки. На мой взгляд, очень симпатичные.

– Ты испортил моего эксклюзивного андроида! – заорала на эленмарца подруга, почти вплотную подойдя к нему.

Смотрелись они странно. Невысокая очень разгневанная Хуня, едва доставала макушкой до груди белобрысого, и ей все время приходилось задирать голову, выплескивая на него очередную порцию обвинений. А Фингорм улыбался и смотрел на нее со снисхождением и… нежностью.

– Тише, – мягко попросил эльф, – ты же в прошлый раз меня заверила, что модель типовая и не особо ценная, что у вас с такой внешностью просто каждый второй андроид ходит. Это воплощение дизайнерской идеи в потоковом производстве, а вовсе не девичьи грезы о прекрасном, не побоюсь этого слова, во всех отношениях мужчины.

– Да, какая тебе, вообще, разница? – буйствовала подруга, – ты целенаправленно испортил мое имущество!

– Я лишь сделал его еще прекраснее. Теперь модель грек-2427 совсем соответствует идеалу, – все также спокойно, со смехом в голосе, причем самом обычном голосе, без тени этих их вибрирующих ноток, сказал Фингорм, – вообще, не пойму, чем ты не довольна? Я столько сил потратил, клей добыл, уши сделал в мастерской, между прочим, точную копию настоящих, усовершенствовал робота, приблизив его облик к идеалу, а вместо благодарности получил…