Алхимия иллюзий

— Мне пора в школу, — заявила Вика, на что Титов ответил:

— Какое, Вичка, однако, совпадение! Ведь и мне тоже! И, что самое главное, нам по пути. Я ведь тебя провожу?

Так и началось. К концу первой недели Вика чувствовала себя измочаленной. К концу второй начала привыкать. На третьей вдруг поняла, что с Титовым, если не знать о том, что он — кровавый монстр и серийный убийца, можно вполне сносно беседовать о пустяках. А к концу четвертой вдруг поняла, что если это не прекратится, то она сойдет с ума.

Вероятно, тогда она станет достойной парой шизоиду Титову.

Новогодние праздники она тоже провела в обществе Виктора — тот прикладывал все усилия для того, чтобы превратить их в незабываемое событие, а Вика хотела одного: чтобы зимние каникулы как можно быстрее закончились.

Как можно быстрее!

Однако родители, очарованные Титовым, без всяких проблем готовы были отпустить дочь отмечать Новый год к Виктору в общежитие. Однако Титов сам предложил отмечать Новый год у Вики, в кругу ее семьи.

— Мы ведь и есть одна, пусть и небольшая, но очень дружная семья! — заявил он, чем вызвал слезы умиления на глазах мамы. — Кстати, я ведь умею готовить отличный салат оливье. Меня покойная мамочка научила…

Вика была не в состоянии слушать лицемерные сюсюкающие фразочки своего нового друга. И своего вековечного врага.

Когда они, с бокалами шампанского в руках, слушали по телевизору обращение президента и смотрели на отбивающие первые секунды нового года кремлевские куранты, Вика закрыла глаза и загадала желание.

Она хотела, чтобы в наступившем году Титов умер. Потому что так — и только так — она обретет долгожданную свободу.

Когда по телевизору пошли очередные «Песни о главном», Вика, сославшись на усталость, удалилась в свою комнату. Титов, не опасаясь возражений ее родителей, последовал за ней. Вика боялась, что он распустит руки и будет приставать к ней, однако он строго придерживался пунктов их договора и не проявлял к ней сексуального интереса.

Может, секс ему вообще не требовался — он заряжался иным. Например, чужой энергией, страхами, болью.

И убийствами.

— Кстати, ты ведь думала над тем, куда будешь поступать? — спросил вдруг Виктор, закрывая дверь и подходя к окну, за которым виднелись разноцветные всполохи новогоднего салюта.

Вика думала. Даже очень. И пришла к выводу, что мысль отца о том, чтобы она уехала учиться в Москву, очень даже здравая.

— Вижу, что думала, — заметил удовлетворенно Виктор. — Учти, никуда ты не поедешь. Будешь поступать в наш универ. Как и я. Тем более твой отец-проректор поможет в случае необходимости и тебе, и мне. Будем учиться вместе.

Вика возразила:

— Но это не то, что мне требуется. И вообще, это такое важное решение, определяющее всю жизнь…

Виктор, приблизившись к ней, взял с полки розового фарфорового бегемотика, подаренного Игорем, и, перебрасывая его из руки в руку, как булыжник, заявил:

— Да, в этом ты права, Вичка. Определяющее всю жизнь. В особенности если это жизнь, скажем, твоего папочки. Или твоей мамочки… Или, например, твоих соседей. У них ведь такой резвый мальчик! Вот они будут убиваться, если однажды их сынок исчезнет, а какое-то время спустя его тело, растерзанное и разлагающееся, выловят из реки… Опаньки!

Бегемотик полетел на пол — Титов намеренно не подхватил его, и, ударившись, тот разлетелся на мелкие кусочки. Вика, вскрикнув, бросилась собирать их, давясь слезами.

— Вот так может завершиться любая жизнь, Вичка. Любая! Но только, конечно, не твоя. Хотя что это за жизнь, если любимые и дорогие тебе люди вдруг мрут как мухи? Ну, или как розовые бегемотики…

Поэтому, когда за завтраком поздним утром первого января отец сам поднял вопрос о том, в какой столичный вуз ей стоит подавать документы и где у него имеются хорошие связи, Вика промолчала, когда Титов произнес:

— А разве Вичка вам не говорила? Она хочет остаться в нашем городе и учиться в здешнем университете. Так ведь, Вичка?

Вика вяло кивнула, отец попытался переубедить ее, но Виктор, выслушав его тираду, с нажимом заметил:

— Вы же сами знаете свою дочь: если что-то решила, то ее уже не переубедить. Ты ведь хочешь учиться здесь?

Вика снова кивнула и вдруг поняла: Титов прав, если она приняла решение, то в любом случае добьется его претворения в жизнь.

Например, если речь идет о том, чтобы избавиться от Титова.

Однако Вика быстро поняла, что одно дело — мечтать об избавлении от ненавистного типа, и совсем другое — реально действовать. Потому что она была совершенно не в состоянии убить его.

Потянулись недели нового года. Шла интенсивная подготовка к выпускным, и Титов проводил гораздо больше оговоренных двух часов в день в обществе Вики. Когда она заявила, что так больше продолжаться не может, Виктор ответил: