Алхимия иллюзий

— Да нет же, Косачева! — ответил Титов. — Ты прекрасно справилась с заданием! Просто прекрасно. Как я, собственно, и ожидал. Ведь помнишь — я поставил именно на то, что ты кокнешь своего «голубенького» дружочка. И я выиграл!

Вика чуть расслабилась, а Титов тыкал ей под нос телефон, демонстрируя на дисплее фото «трупа» Виталика.

— Ну ты и зверь, Косачева! Засадила ему ножницы прямо в глаз?

— Ты недоволен? — спросила Вика.

А Титов, пряча мобильный, заявил:

— Нет, я в восторге! Правда-правда! Не надо ждать от меня новых сюрпризов. Моя Вичка и я держим наши обещания. Мы едем сейчас в особняк. Разве ты не поняла, что твой сынок все время содержался там, просто в другом помещении? Их там, в этом, как ты правильно отметила, замке тьмы

, чертова уйма!

Еще не веря, что все сработало, Вика вздохнула. И вдруг ощутила слезы, предательски закапавшие из глаз.

— Ах-ах, Косачева, только не надо разводить сырость! Не люблю я этого, сама знаешь, ой как не люблю! Черт, даже платка нет, хотя кто в наше время носит с собой платки из ткани? И бумажной салфетки тоже. Может, тебе мои труселя предложить?

Автомобиль тем временем, набирая скорость, мчался по Кутузовскому проспекту. Вика замерла, а Титов вкрадчиво продолжил:

— Ну, как тебе предложил трусы своего «ночного приключения» твой дружок Виталик. До того, как вы позвали гримера, чтобы он его превратил в труп, чьи фото ты нам и скинула, Косачева…

Вика рванула дверцу, но та была, естественно, заблокирована.

— Думаешь, мы вконец идиоты? Точнее, я совсем идиот, Косачева? Я же сказал, что выиграл пари, только не то, которое мы заключили с моей Вичкой в твоем, Косачева, присутствии, а без тебя. Потому как я не сомневался, что ты решишь «обуть» нас, и оказался прав. Вичка, моя

 Вичка, отчего-то считала, что ты честнее. Но я тебя знаю как облупленную, Косачева.

Честнее — в понимании этих монстров значило убить дорогого для нее человека. А «обуть» — оставить дорогого для нее человека в живых.

Автомобиль несся вперед, как молния, Вика понимала, что спастись не получится, и напряженно размышляла о том, что сейчас будет.

И не столько с ней, сколько с Павликом. С Сашей. С Виталиком.

Ну, и с ней самой тоже…

Она снова решила, что может манипулировать манипулятором, а он в итоге манипулировал ею, наивно решившей, что сможет манипулировать манипулятором.

Как-то так…

— Удивлена, что я в курсе? Ну, это же элементарно, детка, как сказал тебе твой дружбец-«голубец». В ножном браслете установлен мощный микрофон. Как и вирус-шпион на твоем мобильном, который ты во время визита в наш замок тьмы

сдала и получила потом обратно — с незаметно для тебя инсталлированной туда программой, которая помогла нам быть в курсе того, с кем и о чем ты ведешь беседу, Косачева.

Закусив губу, Вика смотрела в окно, не желая удостоить Титова взглядом.

— А ведь тебе было сказано — никому ничего не говорить и не пытаться нас обмануть! А ты разболтала и обманула, Косачева! За это твоему сыночку придется умереть.

Вика резко повернула голову, да так, что хрустнули позвонки. Титов, ухмыляясь, таращился на нее.

— Ну, или ты согласишься все же совершить убийство! Точнее, уже на этот раз не одно, Косачева, а целых два! Так и быть, по доброте своей душевной расскажу, что тебя ожидает, когда мы прибудем в наш замок тьмы. Моя Вичка тебя вербально унизит и растопчет, а потом предложит на выбор два варианта: или твоего сыночка на твоих глазах загрызают ее любимые красноглазые демонические собачки…

Вика, все это время державшая руки в карманах, поняла, что они вспотели, а ее саму лихорадочно трясет. От ужаса.

— …или ты совершишь двойное убийство. И на наших глазах пристрелишь двоих человек, которых к тому времени тоже доставят в замок тьмы. Знаешь, кто это будет? Правильно, твой муженек Саша и твой «голубой» дружочек Виталик!

Вика закрыла глаза, желая умереть прямо сейчас.

— Помнишь, в стародавние времена была какая-то идиотская программа какой-то идиотской международной организации, которая помогала какому-то там уже давно свергнутому диктатору? «Нефть в обмен на продовольствие» она называлась. Ну а у нас с тобой будет своя программа — «Сынуля в обмен на мужа и друга-«голубца». И какой вариант ты выберешь, Вичка?

Странно, но Вика автоматически отметила, что Титов снова назвал ее Вичкой, а не Косачевой.

Внезапно он, с силой вытащив ее руку из кармана, взял ее потную ладонь в свою. Вика уже не сопротивлялась.

Было и так поздно.

— Но, Вичка, но! Вот сакраментальный момент, который даруется в жизни далеко не каждому, а, надо сказать, исключительно счастливцам. Ну, или счастливицам, как ты…

Тон его изменился, из едкого и циничного вдруг став нежным и добрым. И от этого еще гораздо более опасным и гадким.

Гораздо более.