Алхимик

— Это же хорошо видно, — рассмеялся хозяин заведения. — Твой меч висит на поясе так, чтобы сразу прыгнуть в руку при первой опасности. Даже какой-то странный амулет силы расположен менее удобно для быстрого извлечения… — Да, кобуру с пистолетом мне пришлось перевесить чуть назад. — Очевидно, тебе в последние дни не раз приходилось доставать меч и дать отведать ему человеческой крови. Если бы ты оказался его рабом, то, будучи не в силах от него избавиться, боялся бы лишний прикоснуться к нему, не то что танцевать на пару танец смерти.

Вот тебе специалист по оружию. Опять меня читают на раз. Да еще ставят какие-то свои эксперименты.

— Согласен, — благодарно кивнул я ему за подробные разъяснения моей очевидной глупости. — Раз тебе сразу видно, что это за оружие, может, сможешь рассказать мне о том, почему его все остальные торговцы так боятся? В сказку про «живую душу» в мече мне как-то совсем не верится, хотя и есть некоторые подозрения.

— Ты же что-то такое чувствуешь? — заметил мою некоторую нерешительность внимательный воин.

— Мысленно поговорить с мечом пытался, а он что-то даже отвечал. И все равно как-то не верится.

— Тут ты, искатель, в некотором роде прав. — Оружейник показал мне рукой на скамью, предлагая присесть, и сам сел рядом, собираясь долго говорить. — По тому, что удалось собрать мне об этих боевых амулетах древних, можно сказать, что они изначально были созданы, чтобы накапливать в себе боевой опыт человека, который ими владеет. И впоследствии помогать своему хозяину, ускоряя его рефлексы, подправляя движения до возможного идеала. Но вязь встроенных подчиненных сил оказалась слишком сложной, и амулеты впитывали в себя не только боевую составляющую, но и принимали характер владельца, запоминали его мысли и желания во время контакта с оружием. Амулеты иногда меняли своих хозяев, постепенно развиваясь и вбирая в себя новый опыт, медленно, но верно обретая собственную личность. Так и получилась в итоге та самая «живая душа», которая у каждого такого амулета древних своя. И эта «душа» сильнее воли нынешних людей. Если они берут в руки подобное оружие, то оказываются у него в плену. Амулеты имеют собственное желание развиваться, получая и накапливая новый опыт, это заложили в них создатели, потому они и заставляют делать своих рабов странные поступки, от которых те быстро гибнут.

— Так, значит, тебя поработил этот лук? — Мне пришла совершенно очевидная после его рассказа догадка. — Но так как он не принимает мужчин, то до смертельно опасных поступков не дошло? — И заодно понял, зачем его мне в руки дали: в надежде, что амулет захочет сменить владельца.

— Да, ты прав, искатель, — воин грустно вздохнул. — Некогда меня подловили недоброжелатели, заставив коснуться этого лука. И с тех пор он всегда рядом со мной, избавиться от него решительно невозможно, пока не умрешь или сам амулет того не захочет. Именно из-за него я и оказался тут, без возможности вернуться туда, где остался мой дом.

— Что ж, не повезло тебе… — замялся, не зная имени своего собеседника.

— Туконс, — наконец-то представился он. — Можно просто Тук.

— Витос Хитрован, — не стал скрывать и я своего местного имени и клички.

— Тут тоже жить можно, — вернулся к прежней теме воин. — Не так весело, как в столице, но и тех кошмаров, о которых все тогда говорили, тоже нет.

— А ты через врата в Смертные Земли заходил хоть разок? — ухмыльнулся я его заявлению.

— Нет, — широко улыбнулся он в ответ на мой злорадный вид, — мне и тут пока хватает развлечений. Ты, Хитрован, зачем вообще пришел? В оружии, как посмотрю, ты и сам не нуждаешься, у тебя свое все есть, разве только кольчуги не видно. А без хорошей кольчуги ходить в дальние походы опасно, тем более здесь, впрочем, кому я это говорю, искатель. Раз ты пришел с той стороны — сам знаешь. Если найдешь у себя в кошеле полдюжины золотых, подберу тебе кое-что из своих тайных запасов, о которых тут почти никто не знает.

Кстати, надо сказать, кольчуг в продаже у местных купцов, пока ходил по «оружейной улице», я вообще не видел. Здесь, у Тука, висела одна. Самая обыкновенная, серая. И цена в шесть золотых — поистине «золотая». Интересно, что он хочет мне предложить, раз столько просит?

— Есть у меня кольчуга, — немного охладил его торговый порыв. — Могу даже показать, чтобы ты оценил опытным взглядом. — «А заодно узнаю, почем тут такой трофей можно продать», — подумал сам.

— Показывай… — махнул рукой воин.

Распаковав рюкзак, стал вынимать оттуда барахло, дабы добраться до кольчуги. Мешок с кедровыми орехами, которые хотел где-то по-быстрому продать и положил самым верхним при последней переупаковке. Ботинки, затем свернутая рыболовная сеть, подсумок с автоматными рожками и наконец мешок с кольчугой.

— О! — чему-то сильно удивился Туконс, хотя кольчуга еще оставалась в мешке. — Ты, оказывается, охотой на Повелителей сил тут занимаешься, живьем их берешь…

— С чего взял? — ухмыльнулся я про себя его очевидному просчету.