Алхимик из Леоса

Этому принципу Ласточка теперь решила следовать. Правда у неё не всегда получалось….а иногда совсем не получалось!

— Какая милая волшебница, — восхитился довольно чернокнижник. — Люблю таких пылких.

Себастьян сцепил пальцы рук, хрустнул косточками, извлёк из кончиков пальцев сгусток энергии, сосредоточился и перенёс себя, герцога Тараката и девицу Кордейн в каминную залу.

Сандрин не успела опомнится, толком осмотреться и понять куда попала, как кресло, стоящее в углу каминной залы, по мановению пальцев чернокнижника, подскочило и поддело её сзади. Девушка грохнулась на сиденье. Ручки кресла обвились вокруг запястий Сандрин, сжали с боков, лишая возможности встать или лишний раз двинуться. Ласточка дёргалась, пытаясь высвободиться. Потом тщетно произносила самые вредоносные заклинания, которые она успела выучить втайне от учителя из магических книг. Леосский ошейник загудел и стал нагреваться. На коже Сандрин появлялись красные пятна. В каминной зале уже сидели знакомые ей люди, а точнее волшебники. Все те, кто повинен в несчастьях Ласточки.

— Какая бойкая, совсем не похожа на свою матушку Аделину. Та была спокойна в любой ситуации. А эта — просто бушующий пожар. — недовольно проворчал Себастьян подошёл к девочке и щёлкнул её по носу. — Не глупи, некоторые заклинания без амулетов и магических кристаллов, разрушают твою плоть. Тиросский металл блокирует любую волшбу. Воистину ужасное изобретение! Ты сожжёшь себя, глупая.

Почувствовав ожёг на шее, Сандрин прекратила попытки волшбы.

— Характером девица пошла в отца. — усмехнулся герцог Таракат, который восседал на самом высоком в зале кресле, словно на троне. — Уж поверье, Себастьян, в гневе Эдвард терял способность трезво мыслить.

— Безрассудство не очень хорошая черта, — вставил некромант Фариз Корно, наблюдавший за девицей с недоброй ухмылкой, — Вы можете погореть в этом пожаре, уважаемый Себастьян. Дайте ей только немного воли. Освободите руки, снимите ошейник и…

— Бросьте, Фариз, такую недоучку мне ничего не стоит размазать по стенке, как надоедливую муху, одним щелчком пальцев. — Кисло ответил Рамерсет и поправил светлый начёс.

— Господин Себастьян, позвольте мне с ней поработать. Девчонка станет очень, очень послушной. — предложил алхимик Нико, жадно потирая руки.

Сандрин заметила небольшой, испачканный кровью ножичек, который алхимик выложил на стол для того, чтобы чистить им ногти и похолодела.

— И бестолковой, как ваши куклы, — холодно добавила Мэгги, сидевшая с ним по соседству и сверлившая Ласточку холодным и каким-то ревнивым взглядом.

Нико затеребил острый хищный нос:

— Не забывайте, Мэг, именно мои куколки очень помогли вам. А эта девочка, после укуса вашего демона, не только жива осталась, но и практически неизменна. Так что, чьи создания лучше это ещё вопрос.

— Вот именно, практически. — не уступала Мэг. — Неизвестно, что с ней может ещё приключиться.

Маркиз Харт явно пытался сохранял равнодушие и деловой вид. Среди чародеев он чувствовал себя как пёс среди кошачьего племени. Волшба, совершаемая магами в любой, даже самой бытовой ситуации, приводила маркиза в некоторое замешательство и смятение. Он покашливал, время от времени, косился на сияющий синий кристалл в посохе Фариза Корно.

— Накануне вашего приезда, Ваша светлость, леди Садрин выслушала от меня все доводы выгоды службы нашему союзу. Вы, леди Сандрин, надеюсь, хорошо подумали? Если вы не согласитесь по-хорошему, с вами и особенно с вашими близкими, поступят по-плохому — объяснял маркиз назидательным тоном, словно перед ним была совсем маленькая девочка.

— Да, подумала, и не дам ответа, пока не увижу своих близких собственными глазами. Вдруг вы лжёте, и они всё давно мертвы. — Пожалуй, шабаш ведьм сейчас казался Ласточке собранием приличного общества.

— Да пожалуйста! — ответил Себастьян и улыбнулся. — Фариз, покажите девочке её родственничков. Желание дамы, закон для меня.

— Сию минуту, уважаемый виконт.

Фариз начертил посохом беловатый круг вокруг кресла, на котором сидела пленница. К кругу подошла Мэг и Себастьян Рамерсет все они мигом перенеслись в тёмную комнату, чем-то напоминавшую погреб. В комнате стояла каменная статуя воина и два саркофага с прозрачными крышками из хрусталя.

Кресло отпустило Сандрин, даже, можно сказать, вытолкнуло её из себя, Себастьян и Мэг подхватили девчонку и приволокли к статуе и саркофагам. Сандрин тщетно пыталась вырваться.

— Разве ты не узнала своего отца? — указал Себастьян на статую, зажёг фиолетовый огонёк. Огонёк задрожал, увеличился в размерах, осветив душное помещение голубоватым сиянием. Каменный граф Эдвард Кордейн замахивался мечом на невидимого врага. В саркофагах под хрустальными крышками лежали Анна и Артур

— Убийцы! — громко крикнула Сандрин, бросилась к статуе и саркофагам. Обняла окаменевшего отца не удержалась и заплакала.