Алла Пугачева: Рожденная в СССР

Именно в те ноябрьские дни начался один из самых громких любовных романов того времени – между Аллой Пугачевой и кинорежиссером Александром Стефановичем. Возник он во многом благодаря поэту Леониду Дербеневу, с которым оба героя романа дружили. Их первая встреча состоялась в доме у поэта, на одной из вечеринок. Спустя какое-то время режиссер и певица встретились на Ленинградском телевидении: Пугачева снималась в музыкальной передаче, а Стефанович там же что-то снимал. После съемки Стефанович отвез Пугачеву на своей машине в аэропорт, и они договорились встретиться в Москве. Стоит отметить, что на тот момент оба они не были свободными: у певицы был роман с Константином Орбеляном – руководителем эстрадного оркестра Армении, в котором она работала и исполняла четыре песни, одна из которых – «Сто часов счастья» – принадлежала перу Орбеляна, а у Стефановича – с молодой актрисой, с которой они уже подали заявление в ЗАГС. Однако эта встреча заставила обоих круто изменить свои планы.

В среду, 24 ноября, Стефанович пригласил Пугачеву поужинать с ним в ресторане Дома кино. Однако певица от этого предложения отказалась, выдвинув встречное: посетить другое заведение – ресторан «Сосновый бор» (Пугачева называла его «Еловая шишка»), что на Рублевском шоссе. «Мне там больше нравится», – объяснила свое желание певица. Стефанович не стал артачиться. Через полчаса он встретил Пугачеву в условленном месте, и они поехали на Рублевку. И там, во время застолья, певица проделала впечатляющий трюк, который сразил режиссера в самое сердце: она взяла нож, разрезала себе палец, открыла записную книжку режиссера и, выдавив на страничку каплю крови, написала: «Определите на досуге мою «группу», потому как петь – это мое кровное дело». Определить «группу» Стефановичу пришлось той же ночью в гостинице «Мосфильма», где он тогда жил. А утром следующего дня, когда любовники отправились завтракать, режиссер сказал:

– Не знаю еще, как ты поешь, но артистка ты замечательная, это твоя самая сильная сторона, развей ее. Постарайся все свои песни обыгрывать, преврати это в театр.

Пугачеву это предложение чрезвычайно заинтересовало. Она остановилась и спросила:

– Как это – обыгрывать?

– Ну, делать из песен маленькие спектакли. У тебя должно быть такое платье, которое трансформируется в разные сценические костюмы, чтобы ты могла разыгрывать несколько разных ролей. Вообще, любой реквизит ты должна обыгрывать.

– Но у меня в руках только микрофон.

– Правильно. Но кто тебе мешает сделать из него, к примеру, скипетр или бокал?

– Да, точно! – всплеснула руками Пугачева. – Отличная идея, молодец!

Декабрь

В Останкине готовится к записи очередная «Песня года». В отличие от предыдущих лет эта «Песня года» была на удивление скромной – в ней должно было прозвучать всего 16 песен, причем подавляющая часть никакого отношения к хитам сезона не имела. Произведения в эту передачу отбирало лично руководство Гостелерадио, и декларируемый им же принцип отбора лучших песен по письмам на самом деле не действовал – песни отбирали не какие получше, а какие благонадежнее. У таких песен и авторы должны быть соответствующие – маститые и обязательно члены Союза композиторов СССР. Например, в течение года чуть ли не из каждого окна раздавались песни «Кто тебе сказал» и «Ты мне не снишься» в исполнении ВИА «Лейся, песня» и «Синяя птица», но их в «Песню года» даже и не подумали включить. А все потому, что их автор – композитор Вячеслав Добрынин – ни в одном из творческих союзов не состоял. Однако и хиты более именитых авторов тоже не звучали в «Песне-76». Взять того же Давида Тухманова (песня «Во французской стороне» («Из вагантов») в том году по хитовости обгоняла даже песни Добрынина), или Александра Зацепина («Волшебник-недоучка», «До свидания, лето» – последняя песня даже была отмечена призом на музыкальном фестивале в Америке). Так что как ни стремилась Алла Пугачева попасть на «Песню года», в 76-м году ей это сделать не удалось.