Алла Пугачева: В безумном веке

23 октября, уже зная, что Соловьева ударилась в бега, Пугачева и Киркоров отправились в почти двухнедельный круиз по Средиземноморью, который организовал для большой группы поп-звезд Игорь Крутой. Артисты в этом походе совмещали приятное с полезным: отдыхали и ударным трудом ковали «бабки», развлекая богатую публику, плывущую на лайнере «Альбатрос».

Пока Пугачева отсутствовала, в одной из самых популярных газет – «Аргументы и факты» – появилось обширное интервью, данное ею незадолго до отбытия в круиз главному редактору этого самого массового отечественного издания Вячеславу Старкову. Стоит отметить, что на эту встречу певица напросилась сама, для чего лично приехала в редакцию в разгар рабочего дня. Интервью оказалось весьма откровенным и заняло целых две полосы (номера от 30 октября и

4 ноября). Приведу лишь некоторые из высказываний певицы.

О Филиппе Киркорове: «Я не являюсь поклонницей певца Киркорова. Но он, конечно, растет на глазах. Слава богу, Филипп считает себя начинающим певцом. Сейчас он поет живьем, а до этого работал под фонограмму. И он до сих пор со мной не поет, между прочим… И знаете, когда приезжаю к нему на гастроли, не испытываю неловкости. Мне всегда хотелось быть рядом с тем человеком, который был бы мне понятен. И я, уже не будучи звездой, певицей, подсказала бы ему, как надо сделать, понимала бы его…

Филипп, конечно, только начинает быть звездой, и хватит ли у него сил… Хотя кто сейчас не звезда? По большому счету их у нас нет. Только я. Серьезно говорю – я единственная звезда в России и в «совке». Такая у меня должность. А Филипп? Он красивый, с голосом, музыкально образованный, фанатик сцены, артистичный. Он может что-то придумать, измениться, чтобы пойти дальше. В принципе, я про любого певца могу сказать, куда он «пойдет». Филипп Киркоров – это звезда Японии. Еще Америки. Буйнов – «француз» до мозга костей, эксцентричный, странный… У французов вообще нет звезд. Патрисия Каас – исключение – взяла тем, что стала петь блюзы. Я ее принимаю, но не люблю…

Филипп такой молодец, так старается. Да и любовь сделала его другим человеком. Он каждое утро говорит мне: «Ты будешь гордиться мной!» Раньше им гордилась мать, теперь – жена. Он вечный ребенок, который верит в счастье, порядочность и хочет, чтобы его любили. Женщины на него «падают» каждый день. Это факт.

Я им держусь. Это мой стержень. Если он будет меня любить так, как любит сегодня, я буду петь вечность…

Мы друг при друге. Я даже где-то стала восточной женой. Он относится ко мне так, как к женщине может относиться настоящий мужчина. В своей жизни я даже не привыкла к тому, что за меня платят, потому что мои прежние мужья были очень талантливые люди, но все без денег. Последний – Женя Болдин. Тринадцать лет вместе. Он молодец, надо было вытерпеть унизительное безденежье рядом со звездой. Теперь у него все в порядке. Я на него смотрю и думаю: «Будь ты здоров!» Ему это для счастья нужно было. А мне нужен был для счастья такой, как Филипп Киркоров, который на всю Германию кричал: «Я Вас люблю!» еще восемь лет назад…

Если Филипп уйдет от меня, то я буду завидовать той женщине, к которой он уйдет. Хотя я верю в лучшее. Он был воспитан, как и я. Семья для нас святое…»

О беременности

: «Мне размножаться надо. И я выбрала самого красивого и талантливого…»

О любви: «Когда я пою «Не отрекаются, любя», очень счастливая сейчас в семейной жизни, вспоминаю то, что было раньше, и у меня катятся слезы. Сегодняшнее счастье для меня как платформа, на которой можно отдохнуть и спокойно повспоминать, подумать о том, как я могла выдержать все, что было…»

Об алкоголе и курении: «К алкоголю отношусь трепетно. Все лучшее, что мной написано, все сумасшедшие идеи – это осуществлялось, скажем так, не без алкогольного влияния. Впрочем, и неприятности тоже случались именно от этого. И все-таки творчество внутри дома всегда было под влиянием рюмочки. Но женщине в определенном возрасте очень важно найти в себе силы, чтобы закончить с куревом и выпивкой. Я не пила три года, потом не курила полгода. Если бы не моя болезнь, которая чуть не унесла меня в могилу, до сих пор, может быть, и не пила, и не курила.

А теперь вот могу спокойно бросить. Знаю, что творится с лицом женщины, когда она перестает курить. Сама курю с тринадцати лет, и мне очень трудно было бросить. В первые месяцы у меня всякая гадость высыпала на лице, я была как Кинг-Конг. Потом все сошло. Мое лицо стало розовым, как лепесток. Я все краски увидела в другом цвете. И снова брошу, чтобы почувствовать это…»