Альманах «Истоки». Выпуск 9

– Ну да, согласен. Как бы выразиться лаконичнее? – Роман подумал минуту и, выделяя некоторые важные аспекты своих знаний, продолжил: – Картина, конечно, тошнотворная. Особенно на сон грядущий… В кошачьих хоть благородство есть, они жертву мгновенно душат, а эта зараза, соответствуя своей сущности, вращаясь в воде, разрывает красоту в клочья. И зачем, спрашивается, аллигатору такой мелкий кусок? На один зуб положить? Но все равно позарился!.. – сделал паузу Роман, размышляя, как успокоить жену, затем, собравшись с мыслями, сказал: – Жалко, что тут говорить! У бедного котенка и так было не звездное детство, теперь и туда возврата нет, – и он со злобой выключил телевизор. – Куда деваться? Жестко отплачивают нам за нашу верность и природа, и государство…

– Правильно сделал, я тоже не хочу этого больше видеть… Гнусная, мерзкая, уродливая тварь! Чирей ему в глотку! Если бы у меня была власть, для свалки мусора со всего мира выбрала бы именно то место, где живут такие гады! Пусть размножаются в среде, которая им больше подходит, – в воспетом сборище негодяев! – охваченная безрассудством, выплеснув свою ненависть, она унялась и уже ровным голосом продолжила: – Я просто вспомнила похожий случай из детства. Правда, это не самое давнее детское воспоминание. Поэтому и приняла всё так близко к сердцу, – голос ее опять затрепетал, и Алена пробормотала себе под нос: – Жалкое ничтожество…

– Да? – удивился муж. – Хм, я не знал, ты мне никогда не рассказывала.

Алена помолчала минутку, стараясь притупить адскую боль души. Зеркальную гладь ее очей будто заволокло дымкой воспоминаний, и она начала свой рассказ…

«Ну, слушай. Училась я тогда, наверное, в классе пятом или шестом. Ежегодно, начиная с апреля, у нас во дворе бегало несколько кур с цыплятами. Как раз в том году у одной наседки они получились разноцветные – желтые, белые, коричневые с темными пятнышками, но один из них отличался от всех – был совершенно черный, как сажа. А ножки – малюсенькие, желтые. Когда эти маленькие, еще неоперившиеся создания носились около дома все вместе, то он виднелся издалека. Я сразу полюбила играть с ним; если день стоял погожий, приду из школы, брошу портфель – и бегом к малышу, точно на свидание тороплюсь», – тут Алена не смогла удержать улыбки. – «Мне так хотелось взять его на руки, погладить мягкий пушок, потискать, но схватить цыпленка удавалось не всегда: его мать все время была начеку. Собственно говоря, и моя мама умело держала под присмотром все домашнее хозяйство, включая меня, и как охранник важного военного объекта наблюдала за всем, что происходило во дворе.

– Полюбуйтесь-ка на нее! Что ты в нем нашла? Шла бы уроки делать, а то носишься по огороду под палящим солнцем! Прямо голову потеряла, – сетовала она, присматривая за нашими забавами. Ворчливость ее меня не пугала, я знала, что наказания не последует. – Иди, делай уроки, – и почему-то настойчиво повторяла: – Иди, делай уроки!

– Ну, мамочка, я только чуть-чуть поиграю, он так мне нравится! А потом пойду заниматься, обещаю.

Я как пришла со школы в традиционной для тех времен школьной форме, так в ней и побежала к любимцу. Мать только покачала головой и ушла по своим делам. Что она могла сделать? Меня будто магнитом тянуло к этому цыпленку. Однажды, наконец, мне повезло: черный пушистый комочек пробегал очень близко. Я не упустила возможности поймать его и прижать к себе, как самое дорогое существо. Он был такой милый, теплый, но глаза смотрели грустно, словно просили: «Отпусти меня на волю!».

Чтобы даровать свободу, надо быть великодушным! Бесспорно, возможность возродить и сохранить лучшее – это не будничная повседневность.

Мама в очередной раз недовольно заворчала:

– Вы только посмотрите на них! Опять дурью маешься? Задушишь ведь! Это тебе не игрушка, а ну оставь малыша в покое! Ходишь тут, балуешься, вот сейчас горластая сторожиха на тебя нападет, будешь знать!

Она как в воду глядела: не успела закончить фразу, как курица со свирепостью хищной птицы налетела на меня именно в ту секунду, когда я уже опускала Черныша на землю – такое имя само к нему прилипло. «Орлица» издавала резкие звуки, нагоняя жути, и явно целилась мне в лицо. По правде говоря, до этого у меня и не возникало мысли, что наседка могла выклевать глаза любому за своего продолжателя куриного рода. От страха я неистово закричала, попытавшись неумело защитить себя руками, но пернатая «поборница безопасности» была решительно настроена обезоружить противника. Ну, конечно, мама не оставила меня в беде – вмешалась в спор двуногих созданий и прогнала клушу, а ведь та вполне могла устроить головомойку в «горячей» схватке.

– Не бойся! На, попей воды. Она тебе ничего не сделает, подумаешь, пару раз клюнет, как укольчик поставит, – и в этой ситуации маму не покинуло чувство юмора.