Алмазный трон

А уже пару мгновений спустя молот «демоницы» выписывает в воздухе широкую дугу, захлёстывает и вырывает из рук чью-то секиру. Бьёт обезоруженного противника под шлем, похожий на таз с широкими полями. Сбивает шлем-таз с головы, проламывает череп…

Рядом сражается Байши. Он тоже стремителен и беспощаден. Железные крючья-гоу мелькают словно когти взбешённого тигра. Раз — скрещённые крюки подобно ножницам намертво захватывают длинный прямой меч. Два — ломают клинок. Три — ловят шею ошарашенного мечника и — четыре — так же легко переламывают ему позвонки.

Со следующим противником Байши расправляется ещё быстрее. Гоу цепляются за наплечную пластину и глухой шлем неповоротливого вражеского воина в тяжёлых доспехах. Варвар пытается отмахнуться короткой палицей, но палица не успевает за «демоном». Железные крючья дёргают латника вбок, валят на землю. Байши всаживает край острого серпа на рукояти гоу в смотровую прорезь шлема.

Другие линь гуй не отстают от своих предводителей. Их движения быстры, точны и смертоносны.

Рассекает воздух девятисекционный боевой хлыст цзю-цзе-бянь. Падает на землю копьё, угодившее под железные звенья хлыста. А за копьём — и копейщик, которого тут же добивают мощным ударом сверху.

Двойные дубинки эрцзегун с шипами на боевой части достают через щит противника в кольчужном капюшоне и лёгком шлеме, ломают варвару лицевые кости.

Слаженно бьют кинжалы би-шу, также предназначенные для двуручного боя: один клинок отводит в сторону короткий меч вражеского арбалетчика. Другой — пронзает кожаный доспех с металлическими вставками.

Мелькают лезвия, наконечники, цепи, крюки, гирьки… Оружие «лесных демонов» рубит, колет, режет и крушит врага.

Дозорных перебили быстро и почти без шума. В общей суматохе, вызванной нападением на вражескую ставку, эту атаку на дальнем конце лагеря никто не заметил.

Потом всё было просто. Забросать трупы и кровь песком. Накинуть на себя украшенные крестами плащи западных варваров. Прикрыть лица глухими, похожими на вёдра, шлемами. В таком виде «лесные демоны» легко затеряются среди мечущихся по лагерю пеших и конных воинов.

Тёмный холм они обошли с тыла. Дальше наблюдать за ними возможности не было. Воины, которых Чжао-цзы вывел с Тропы Диюйя и бросил на отвлекающий штурм, были уже мертвы. Вражеская магия всех их превратила в пепел, уголья и железную окалину.

А значит, теперь подступы к Тропе придётся защищать самому. И этому надо уделить всё внимание.

Чжао — цзы оборвал нить, связывавшую его с группкой линь гуй. Ему нужно было выиграть ещё немного времени и удержать колдовской путь любой ценой.

* * *

Тимофей наблюдал, как по спёкшемуся песку, по обугленным телам, по редким огонькам и густому, стелющемуся над землёй дыму скакали всадники и бежали пехотинцы. К чужой Тропе спешили ударные отряды, подготовленные Огадаем и Феодорлихом.

А с Тропы им навстречу выходил…

Одинокая фигура — невысокая, худощавая. Зелёный плащ. Круглая островерхая шляпа. Две сумы по бокам. Никакого оружия в руках. Зато из сумок торчат колдовские кристаллы.

Ханьский колдун выходил. Сам! Вслед за своими павшими ратниками!

Чародей остановился на границе ночи и навьего мрака.

Этот маг толкал своих воинов в колдовское пламя. Но чего он добился? И чего добивается сейчас? Ханец уже положил напрасно столько народа. А теперь он рискует магическими кристаллами и собственной жизнью.

Неужели безумец в зелёном плаще всерьёз рассчитывает, что в чужом лагере, вдали от Стены, он сможет победить со своими двумя кристаллами. Сколь бы не был силён этот маг, но ведь два — меньше, чем три.

А у ног Угрима лежат три колдовских самоцвета.

— Глупо! — услышал Тимофей шёпот Угрим. — Очень глупо.

Видимо, князя тоже озадачило столь явное безрассудство противника.

Угрим пробормотал заклинание и протянул к одинокой фигуре полосу бушующего пламени. Но ханец, выставив перед собой руки, остановил огонь. Бесерменский колдун, в отличие от своих воинов, умел противостоять испепеляющей магии.

— Что ж, ладно! — Угрим поднял ладони…

Сверху посыпалось густое снежное крошево. Тимофей чуть не околел под порывом студёного ветра, ударившим в незащищённое шлемом темя.

Воздух над головой Угрима затрещал, обратился в бешено вращающуюся шипастую ледяную звезду размером с тележное колесо. Звезда была похожа на навершие огромной заиндевелой палицы, утыканной гвоздями.

Резким движением ладоней князь-волхв швырнул вертящийся снаряд в противника. Ледяная юла устремилась к ханьцу, грозя изморозить и изорвать в клочья любое препятствие на своём пути. В особенности — препятствие живое.

Но…

Бесермен отступил в навий мрак.

Шипастый снаряд разлетелся вдребезги, едва коснувшись колдовского пути.

Тёмная Тропа помогала своему создателю и оберегала его.

Ханец снова вышел из мрака, творя волшбу. На этот раз кристаллы с Кощеевыми Костьми были вынуты из сумок.

Татарские стрелы и короткие болты латинянских арбалетов ушли в сторону от Тропы. А бросившиеся в атаку всадники…