Алмазный трон

Вращающееся веретено подхватило жертву, крутнуло в воздухе, и, не обнаружив в ней ничего угрожающего, небрежно отбросило с Тропы. А само рассеялось с негромким хлопком.

Такой удар — и впустую! Чжао-цзы едва не утратил привычную сдержанность и чуть не взвыл от разочарования.

Но где же колдун?! Где проклятый маг западного края?! Где он, если Тропа Диюйя первой выплюнула ведьму?

Маг вышел вторым. Сразу за колдуньей.

Он попросту использовал её, как щит.

Глава 14

Прежде чем покинуть Тёмную Тропу самому, Угрим сбросил с плеча Арину и словно тряпичную куклу швырнул гречанку перед собой.

Тропа тут же подхватила безжизненное тело, понесла его вперёд. Быстрее, быстрее…

Вышвырнула наружу.

Какая-то сила — внешняя уже, не сила Тропы — рванула Арину из искрящегося мрака, отбросила куда-то вправо.

Тимофей увидел тусклую вспышку на выходе. Похоже на боевую магию…

Часть рассеивающейся уже чужой силы беззвучно ударила по Тропе. Навий мрак смягчил удар, но не погасил его полностью.

Колыхнулись пол и своды. Угрима бросило на прогнувшуюся упругую стену чёрного коридора. Тимофей тоже едва устоял на ногах. Шатнуло тех, кто шёл по Тропе сзади.

Но основной удар, конечно, пришёлся по Арине.

«Угрим ждал нападения, — понял Тимофей. — Князь прикрылся бывшей супругой».

А в следующий миг Угрим сам вышел с колдовского пути.

Ханьская стрела, промелькнувшая перед его головой, вильнула в сторону. Одной стрелой сильного чародея не достать…

Князь выписывал руками магические знаки. Мерцали Чёрные Кости, которые нёс Тимофей. Один кристалл пульсировал и наливался багрово-красным цветом, второй окрашивался в бледно-синий, третий переливался тёмно-зелёным. Кости делились с князем скрытой в них силой.

И князь наносил ответный удар.

Тимофей выскочил с Тропы сразу же вслед за Угримом. И успел увидеть…

Так много всего успел увидеть, что даже закралось подозрение: а не обошлось ли тут без штучек со временем? Князь такое умеет. Хотя, это могли быть и проделки ханьца, стремившегося выгадать лишние мгновения, чтобы оценить обстановку и выбрать наиболее подходящую волшбу для магического противоборства.

Тёмная Тропа вывела их в тронную залу Кощея.

Огромное помещение освещали яркие всполохи растворённых в воздухе колдовских огней. Под стеной справа неподвижно лежала Арина. На стене — красные пятна. Да и сама Арина в крови. Видать, хорошенько её приложило.

По обе стороны от высившегося в центре залы адамантового трона стояли желтолицые бесермены. Двое держали Феодорлиха и Огадая. Пока ещё живых. Но…

Руки императора и хана — связаны. На плечах пленников поблёскивали тяжёлые железные ошейники с верёвочными хвостами.

Тимофей видел уже такое ожерелье и знал, для чего оно предназначено. Выдвижные ножи-зубья, спрятанные в плоских металлических кольцах, срежут человеку голову так же легко, как срубает травинку хорошо отточенный клинок.

На покосившемся троне, как и прежде, восседало чёрное ссохшееся тулово без рук, без ног и без головы. Тулово навьей твари, заключённое в прозрачное гранёное яйцо-саркофаг. Возле трона лежали ещё две вмурованные в самоцветы Кости, некогда бывшие ногами Кощея. Под троном Тимофей разглядел ханьские громовые шары. Для чего они там, интересно?

Ханький чародей стоял спиной к трону и лицом к Угриму. Бесермен судорожно выписывал магические пассы. Но, видимо, ханец запаздывал с повторным ударом. Кости, из которых он брал силу, только-только начинали мерцать.

А ладони Угрима уже вытянули красный, синий и зелёный потоки, идущие от самоцветов в руках Тимофея, обратили их в тугие извивающиеся жгуты и сплели единую косицу. Взмах…

Скрученный трёхцветный хлыст, выросший из дланей Угрима, выстрелил словно хвост степного полоза. Ударил извилистой волной, непредсказуемо меняя направление.

Князь, конечно, целил в ханьского колдуна, но попутно перерубал всех, кто оказывался на пути колдовской плети. Плеть не щадила никого. И Тимофей не переставал удивляться, как его взгляд поспевает за событиями.

Вот, исходя дымом, развалился надвое один желтолицый воин. Вот распался на две половины второй бесермен, попытавшийся прикрыть своего господина.

А вот кончик плетённой косицы чиркнул дымной чертой по груди Феодорлиха и глубоко — до позвоночника — рассёк тело императора. А после — снёс полчерепа Огадаю.

Державшие пленников бесермены отшатнулись назад. Дёрнулись верёвки, привязанные к железным ошейникам и намотанные на запястья стражей. Слетела с плеч императорская голова. Кувыркнулись, разбрызгивая мозги, остатки ханского черепа.

Однако до вражеского колдуна трёхцветная коса достать не смогла. Желтолицый чародей успел прикрыться. Ханец поставил защиту в нужный момент. Как раз там, где следовало. И именно ту защиту, какую следовало.

В воздухе возник мерцающий жезл, соединённый паутиной пульсирующих нитей с Кощеевыми Костьми за спиной бесермена и украшенный спиралями всё тех же цветов: красный, синий, зелёный. Косо висящий жезл прикрыл голову чародея, к которой устремился конец магического хлыста.