Алмазы Карибского моря

Быков посмотрел в сторону китайцев и увидел, что здоровяк расшатывает перила, явно намереваясь вооружить себя и товарищей увесистыми железными прутьями.

— Ничего, — сказал он. — Я и не в таких переделках бывал, и, как видите, все завершалось благополучно. Для меня, — добавил он, продолжая следить за опасными соседями.

— Ты военный? — заинтересовался Майкл.

— Бог миловал. Я фотограф и путешественник. Искать приключения на свою голову — вот моя профессия.

— И где доводилось бывать?

— Легче сказать, где я не побывал, — усмехнулся Быков. — Если сложить все мои маршруты, получится кругосветное путешествие, причем в несколько оборотов вокруг нашего шарика.

Осознав, что он расхвастался, стремясь произвести впечатление на американку, Быков порозовел и нахмурился. Но Майклу, против ожидания, его бахвальство пришлось по вкусу.

— Очень может быть, что я сделаю предложение, которое тебя заинтересует, Дима, — произнес он многообещающе. — Конечно, в том случае, если мы выберемся отсюда живыми.

Здоровяк с татуированными плечами раздал прутья товарищам, и теперь все трое внимательно и неотрывно смотрели на наших героев, подобно хищникам, выбравшим себе жертв.

— Таких надо обламывать сразу, — сказал Быков. — Очень резко и очень решительно.

— Что? — переспросила Джейн, не понявшая ни слова, потому что по запарке он перешел на свой родной язык.

— Операция «Напор и натиск», — перевел Майкл саркастически. — Наш приятель собирается напасть на азиатов первым. Преподать им урок.

Было ясно, что сам он не собирался участвовать в схватке, хотя речь шла о спасении только его, а не Быкова и невесты. Она, кстати, не поняла этого, судя по реплике:

— Будь осторожен, Майкл.

— Обязательно. — Он коротко хохотнул. — Я буду чертовски осторожен.

Быков их уже не слушал. Он подошел к ограде, поднатужился, раскачал ее хорошенько и в результате оказался вооруженным куда лучше противников, потому что в руках его находился не какой-то там прут толщиной в палец, а верхняя перекладина, длинная и тяжелая. К счастью, китайцы халтурили не только в производстве ширпотреба, но и при сварочных работах.

Выразительно помахивая своей полутораметровой палицей, Быков направился к трем азиатским богатырям.

— Бросайте железяки в воду, — распорядился он. — Живо. Повторять два раза не буду.

— Отдавать нам девушка, — предложил похожий на индейца негодяй. — Ты не мешаться.

— А по башке?

Вопрос был задан по-русски, поскольку в данном случае была важна интонация, а не слова. Китайские товарищи поняли Быкова правильно.

Сообразив, что он не собирается уступать, плосколицый взял свой прут на манер дротика и метнул в Быкова, целясь ему в глаза. Достаточно было пригнуться, чтобы железо просвистело над головой. Сразу после этого, даже не распрямившись, Быков ткнул своим штырем «индейца» в пах. Тот, не закончив взмаха, охнул и сложился вдвое.

В атаку пошел тяжеловес с татуировками. Его прут рассек воздух с таким звуком, будто перед самым носом Быкова прогудел стальной шмель. Пользуясь его замешательством, плосколицый стал заходить сзади, выставив перед собой раскрытый нож.

Дело начало принимать скверный оборот. Отмахнувшись от маленького китайца, Быков чудом не подставил голову под удар здоровяка. Прут задел ключицу и разодрал рубаху до груди. Боль была такая, что ответный выпад не получился. Маленький китаец бросился со спины. Быков лягнул его ногой и чуть не лишился глаза от удара очухавшегося «индейца».

Истошно визжа, Джейн прыгнула на спину здоровяку, помешав ему раскроить череп Быкову. Теперь, когда отвечать нужно было не только за себя, его силы словно удесятерились. Первым делом Быков перехватил свою палицу на манер копья и воткнул конец прямо в рот здоровяка, лишив того остатка и без того редких зубов.

Уловив краем глаза движение слева, он бросился туда и сбил с ног коротышку, не успевшего воспользоваться ножом. Сразу после этого, не теряя ни секунды, Быков ринулся в обратном направлении и со всего размаха опустил стальную рейку на руку «индейца».

— Отойди, Джейн! — крикнул он предостерегающе. — Подальше!

Американке хватило благоразумия подчиниться с первого раза. Беспрестанно перемещаясь между тремя противниками, Быков наносил удар за ударом, разворачивая свое оружие то так, то эдак, чтобы не давать возможности ни парировать выпады, ни увернуться от них. В результате сражение завершилось его полной победой. Плосколицый, позабыв о своем ноже, полз вдоль ограды, скуля мольбы о пощаде. Здоровяк лежал, уткнувшись лицом в площадку и прикрыв голову руками, и лишь слегка вскрикивал, когда ему перепадало по спине или по ребрам. Третий китаец обливался кровью, скрючившись у ног Быкова и не подавая признаков жизни.

— Хватит, Дима, — попросила Джейн. — Ты их убьешь.

— Пусть убивает, — разрешил Майкл.

Именно вторая реплика, а не первая, заставила Быкова остановиться. Он не собирался никого убивать. Еще меньше ему хотелось подчиняться Майклу. Этот тип отталкивал его в той же мере, в какой притягивала американка. Получилась обратно пропорциональная зависимость какая-то.