Алое восстание

— Ладно, — фыркает Кассий, — только запомните: Титус мой.

26

Мустанг

Кассия как подменили. Самоуверенного красавчика, с которым мы сдавали экзамен, больше нет. Пережитое унижение преобразило его, и предстоит еще понять, как именно. Думаю об этом, выправляя ему пальцы, затем плечо. От боли Кассий валится на землю.

— Спасибо, брат, — говорит он, цепляясь за мою шею, чтобы подняться. Так меня здесь еще не называли. — Я провалил испытание. — Что ж, спорить не стану. — Поперся к ним, как напыщенный кретин. Будь мы не в замке, просто убили бы.

— Ну, хоть жизнь не потерял, — вздыхаю я.

Он горько усмехается:

— Только честь.

— Ну, этого добра у тебя навалом, — смеется Рок.

Улыбка тает на лице Кассия, он смотрит на нас в упор:

— Надо отбить Куинн, пока он не затащил ее к себе в башню.

Мрачно киваю:

— Надо. — И отобьем, будь я проклят.

* * *

На следующий день, согласно плану, мы отправляемся вдвоем на восток по краю высокой холмистой гряды, стараясь держаться ближе к вершинам, чтобы нас могли заметить с открытых склонов и из долины, простирающейся к югу. Идем легко и быстро, все дальше и дальше, по прежде неизведанным местам.

— Всадник за спиной, — тихо сообщаю я. Кассий не оборачивается.

Вскоре мы выходим к поросшей лесом лощине и видим темное глубокое озеро, на противоположном берегу которого пасется оленье семейство. Все ноги у нас в грязи. Над водой летают мириады мошек. Сырая земля приятно холодит ладони, когда я наклоняюсь к воде напиться. Умывшись, сажусь с Кассием на траву, и мы доедаем остатки старого ягненка, мечтая о щепотке соли. Внутренности сводит от избытка протеина.

— Далеко мы от замка? — спрашиваю громко, кивая за спину.

— Километров тридцать, наверное. Трудно сказать. Может, и дальше — у меня жутко ноют ноги. — Кассий выпрямляется и украдкой бросает взгляд за спину. — Ага, вижу.

Девушка на мохнатой пятнистой лошадке остановилась на краю лощины и наблюдает за нами. К седлу с другой стороны приторочено что-то длинное, прикрытое попоной. Знаков братства не разглядеть, но девушку я точно уже встречал. Та самая, что обозвала меня эльфиком, когда я свалился с пони на уроке верховой езды с Маттео.

— С удовольствием прокатился бы назад верхом, — бормочет Кассий. Левый глаз у него еще не видит, но прежнее удальство вернулось и бьет ключом. — Эй, красотка! — окликает он, морщась от боли в ребрах. — Лошадка у тебя что надо. Из каких будешь?

Я молчу с обеспокоенным видом.

Всадница подъезжает на несколько шагов, но знаки у нее на воротнике и рукаве прикрыты лоскутами ткани. На щеках косые синие полосы боевой раскраски, похоже из сока лесных ягод. Снова братство Цереры? Не может быть. В этих местах, скорее, должен бродить кто-то из южных лесов, с востока или дальних северных гор.

— Ба, Марс? — уточняет незнакомка, разглядывая наши знаки.

Кассий торжественно раскланивается. Я поддаю камушек носком сапога, киваю, оглядывая лошадь с показной завистью.

— Ба, Мустанг! Неплохо.

Девушка небольшого роста, изящная, но тонкие черты портит язвительная улыбка.

— Что поделываете в нашей глуши, благородные воители? Жнете колосья?

Я небрежно поигрываю трофейным тесаком. Машу рукой в сторону запада:

— Зерна у нас и дома хватает.

Она прыскает со смеху:

— Ну да, конечно.

Кассий с усилием изображает улыбку на разбитом лице.

— Буду с тобой откровенен, — начинает он. — Ты невероятно хороша. Из братства Венеры, не иначе. Ткни меня тем, что у тебя там привязано, и забери к себе в крепость. Стану твоим розовым, если обещаешь ни с кем меня не делить и согревать каждую ночь… — он делает осторожный шаг вперед, протягивает руку, — и каждое утро.

Лошадь, отпрянув, не дает себя схватить.

— О! Слова достойного кавалера. — Наездница уважительно качает головой. — Да и боец ты, видно, хоть куда… судя по этим вилам в руке.

Мой напарник гордо выпячивает покалеченную грудь, потом мрачнеет, осознав смысл сказанного. Хитро прищурившись, она продолжает:

— В замках не бывает ничего, принадлежащего чужим божествам, — стало быть, с Церерой вы уже повстречались, и цитадель ее где-то здесь, на лугах за лесом или в долине большой реки, о которой все говорят. Там и зерно берете, и оружие, потому что своего у вас нет. Будь хоть что-то, взяли бы его. — Я молча слушаю, разглядывая хорошенькое острое личико и длинные золотые косы, искрящиеся на солнце. — Значит, вы с северных гор, — заключает она. — Отлично! Ни оружия, ни коней — бедновато живете, ребята.

— Черт! — сплевывает Кассий.

Я закидываю тесак на плечо:

— А ты гордячка, как я погляжу.

Девушка поднимает руку и крутит ладонью туда-сюда:

— Типа того, да. По крайней мере, у меня больше оснований гордиться собой, чем у этого красавчика. А свои басни…

Делаю небольшой шажок вперед, на пробу. Всадница тут же подает лошадь назад.

— Эй, Жнец, ты тоже захотел ко мне в седло?

— Только вместо тебя, Мустанг.

— Давно не валялся в грязи? Ладно, может, и возьму с собой, если скажешь, где стоит ваша цитадель… или возвышается? Обещаю быть доброй хозяйкой.