Алое восстание

Медведь почти догоняет меня. Метнувшись в сторону, продираюсь сквозь кустарник, выскакиваю на полянку и чувствую, что земля начинает проваливаться под ногами. Делаю скачок, минуя опасное место, и жду, обернувшись к чудовищу. Выскочив из зарослей, оно кидается на меня… и с ревом проваливается в ловчую яму, утыканную деревянными кольями.

Я прыгаю от радости, но ликование мое продолжается недолго — другая ловушка оказывается совсем рядом. Земля переворачивается перед глазами, вернее, переворачиваюсь я — и взлетаю ввысь, подвешенный за ногу на веревке. Болтаться вниз головой под кроной дерева приходится битый час. Звать на помощь опасно, Аполлон мог еще не улететь. В голове стучит, лицо зудит, налитое кровью, и, уже почти теряя сознание, я слышу знакомый ехидный голосок:

— Ну и ну! Думал хоть одну шкуру добыть, а тут сразу две!

* * *

Севро с усмешкой выслушивает рассказ о наших с Виргинией приключениях. В лагере, где она уже собралась рассылать разведчиков на мои поиски, славного Гоблина, известного всему северу, встречают с почтением. Бойцы Минервы смотрят на него с опаской, а Тактус с мертвяками приходят в восторг.

— Эге, да это мой дружок из конского брюха! — ухмыляется Тактус. — Ты что это прихрамываешь?

— Мамаша твоя меня заездила, — ядовито фыркает Севро.

— Да ты ей и до плеча не достанешь.

— А мне вовсе не плечи ее нужны.

Тактус с хохотом аплодирует и со сладострастной миной заключает малыша в объятия. Ну и чудики. Похоже, совместная ночевка в лошадиных трупах связывает какими-то особыми болезненными узами.

— Ты где был? — шепотом спрашивает Виргиния.

— Сейчас, погоди.

Севро теперь кривой на один глаз. Так вот о каком одноглазом лесном демоне предупреждал меня примас Аполлона.

— Странные вы человечки, упыри, — смеется Виргиния.

— Человечки? — хмурится Севро.

— Извини, я не хотела обидеть.

Он усмехается:

— Что делать, против правды не попрешь.

— У нас в Минерве вас принимали за настоящих упырей, а вы добрые. — Она гладит малыша по плечу. — Да и я на Мустанга совсем не похожа: ни хвоста, — обрывает она Тактуса, — ни седла, если ты это хотел спросить.

Судя по физиономии, он хотел.

— Но сама не прочь, — тихонько роняет Севро, поглядывая на меня.

Виргиния раздраженно крутит носом:

— Вообще, приятно иметь с вами дело, чувствуешь себя выше ростом.

— Вот это класс! — выдыхает Тактус, разворачивая окровавленную шкуру. — Шикарно! Паксу в самый раз придется.

Великан помешивает угли у большого костра. Прежде чем подойти к нему, Севро отводит меня в сторону и передает большой сверток из одеяла. Внутри оказывается мой тесак.

— Нашел в грязи и спрятал, — объясняет он, — а еще наточил. Хватит нам махать тупыми железками.

Я хлопаю его по плечу:

— Ты настоящий друг. Теперь не только по игре, но и по жизни после всего. Так и знай, понял?

— Понял, не дурак, — бурчит он, краснея и отворачиваясь.

Греясь у костра, узнаю, что подручные Севро — Ведьма, Брюзга, Клоун, Скелет и Крошка — сбежали вместе с ним в тот же день, когда я исчез.

— Кассий сказал, что тебя захватил Шакал, — рассказывает Севро, набивая рот нашим червивым хлебом. — Вкуснотища! — Ест он так, будто голодал неделю.

Потрескивают поленья, пламя костра отбрасывает оранжевые блики на наши лица. Милия, Тактус и Пакс слушают, пристроившись на стволе поваленного дерева. Закутанные до самых глаз в меха, мы похожи на диких зверей. Мы с Виргинией сидим в обнимку, прижавшись друг к другу. Рядом сушится медвежья шкура, испуская острый запах. Расплавленный жир с шипением капает в огонь. Теперь и наш великан не останется без зимней одежды.

Шакала Севро удалось найти. В подробности мой маленький друг не вдается, он этого терпеть не может, только притрагивается к пустой глазнице и произносит:

— За ним должок.

— Значит, ты его встречал? — спрашиваю.

— Видел только его нож, темно было… даже голоса не слышал. Пришлось прыгать с горы, высоко… — Понятно теперь, отчего хромота. — В горах нельзя было оставаться, всюду его люди.

— Их стало меньше, — замечает Ведьма, с благодушной улыбкой поглаживая скальпы на поясе. Виргиния передергивает плечами.

На юге творилось страшное. Теперь из братств остались только Аполлон, Венера, Плутон и Меркурий, который, впрочем, представляет собой просто толпу бродяг. Как жаль, мне понравился их куратор, который взял бы меня к себе, если бы не выборщики. Интересно, как бы тогда все сложилось?

— Севро, за сколько ты пробежишь пару километров со своей ногой? — спрашиваю я.

Остальные переглядываются, но малыш спокойно отвечает, не выказывая удивления:

— Минуты за полторы, нога не мешает.

Ладно, об этом мы еще поговорим.

Тактус издает сухой смешок:

— У нас есть темы поважнее, Жнец. Говорят, там, в лесу, тебя неплохо подвесили… вот она. — Ведьма самодовольно ухмыляется. Он хлопает ее по ляжке и не убирает руку, завистливо разглядывая скальпы у пояса. — Уж не думаешь ли ты увильнуть от рассказа о своих приключениях?

Он и не подозревает, как мало в этой теме смешного.