Алоха из ада

— Всё в порядке. Я тебе верю.

— В самом деле?

Я киваю.

— Вот почему всё в порядке. Что бы Бава ни говорила нам друг о друге, мы знаем правду, и это всё, что имеет значение.

— Спасибо.

— Чёрт. Спасибо Медее, что свела нас. Я должен старой ведьме коробку конфет.

Она смотрит на Самаэля.

— Ты ведь присмотришь за ним?

— Для тебя, дорогая, конечно.

— Как мило, Сэм, — говорю я, — ангелом ты становишься сентиментальным.

Он бросает на меня взгляд гораздо большего принца Ада, чем я когда-либо буду.

— Потому что я ангел. А ты Пугало. Очаровательный парень. Вот если бы у тебя ещё были мозги.

— Интересно, здесь всё ещё есть кабельное? Я собираюсь это проверить.

Самаэль смотрит на Элис.

— Видишь? Он уже решает большие проблемы. Думаю, нам нужно оставить его.

Я сажусь в рабочее кресло Мейсона.

— На самом деле, у меня нет ни одной сраной идеи, что я должен делать. Умным был ангел.

— Попробуй чтение книг. Этажом ниже есть библиотека. Попробуй почитать о том, чем занимались некоторые из умнейших греческих королей.

— Аудиокниг ведь нет, не так ли?

— Боюсь, нет.

— Чёрт.

— Прощай, Джим, — говорит Элис.

— Для тебя «Люцифер», девочка.

Она криво улыбается.

— Увидимся, дьявол.

Я посылаю ей воздушный поцелуй.

Они исчезают. И я снова один в аду.

Неплохое название для песни. Может, завтра поищу Хэнка Уильямса. Прошло примерно тридцать секунд с их исчезновения, когда кто-то позвал меня с балкона по имени. Я беру чёрный клинок Мейсона и выхожу наружу.

Это Йозеф. Он выглядит так, словно прошёл через мясорубку, а на выходе попал под грузовик. Он срывающимся повреждённым голосом шепчет: «Ты предал нас».

— Я всего лишь предал предателя, так что, если ты здесь за извинениями, можешь поцеловать меня в зад и убираться.

— Я никогда не предавал тебя.

— В самом деле? Эта история с плакатами о розыске не давала мне покоя. Джек не смог бы вовремя сделать их. Мейсон всё ещё строил военные планы, так что не сделал бы постеры, если бы не знал, что я направляюсь в Элефсис. Вот где всплываешь ты. Ты знал, что я направляюсь туда.

— А как насчёт твоих так называемых друзей? Болтливая голова. Или опальный священник. Он якшался с более тёмными душами, чем твоя.

— Возможно. Мне всё стало ясно, когда я позвал тебя в кабинет Мейсона. Ты уже знал план. Ты знал, что Мейсон подвесил Джека. Ты уже бывал в кабинете Мейсона раньше. Там ты рассказал ему всё, что я собирался делать. — Йозеф шаркает прочь, оставляя за собой кровавые следы. — Если тебе от этого станет легче, ты меня не разочаровал. Я никогда не доверял тебе.

— Тогда зачем было звать нас обратно из пустоты?

— Эй, большую часть времени я импровизировал. Но ты был моим тузом в рукаве. Я знал, что вам не одолеть ад или Рай в одиночку. Но раз я не мог остановить войну, то подумал, что мог бы объединить вас с той стороной, которая, как я решил, должна победить.

— Но вместо этого ты убил нас.

— Единственная причина, по которой вы не истребили человечество, это то, что мы ваша пища, и тогда что с вами делать?

Его опухшие глаза расширяются. Кисси настолько уродливы, что обычно трудно сказать, больно им или нет. Но не сегодня вечером.

— Итак, геноцид — первостепенная задача нового Люцифера. Какое прекрасное начало твоего правления.

— Это не геноцид. Ты остался.

Йозеф вскарабкивается на перила балкона.

— Мы не закончили. Если мне придётся в одиночку прийти за тобой, я приду.

— Нет, не придёшь.

Я бросаю нож. Он входит в горло Йозефа и выходит через позвоночник. Он падает навзничь с балкона. А я был так близок к тому, чтобы отпустить его, потому что я вроде как наебал его, и он был таким побитым и жалким, что мне стало жаль его. Но я потерял бдительность с Джеком, и тот украл моё лицо. Я доверял Мейсону, и тот затащил меня в ад. Даже Люцифер использовал меня, чтобы вернуться домой. На сегодняшний день это официально зона нулевой слабины для настоящих монстров.

Я возвращаюсь к окну и оглядываю своё странное королевство Конвергенции. Это не ад, и это не Лос-Анджелес, но я бывал во Фресно[288], так что видал и похуже. Я достаю из кармана Сингулярность и смотрю, как вращаются друг вокруг друга чёрная и белая булавочные головки.

Я пережил арену и Мейсона здесь внизу, и я пережил Уэллса, Аэлиту и Золотую стражу там наверху. У меня всё ещё есть две ноги, два глаза, рука и что-то очень похожее на руку. Я снова в Пандемониуме, так что держу пари, что Касабян меня видит. Может, я выучу семафорную азбуку Морзе, чтобы отправлять сообщения Кэнди. И я был бы не прочь убить Аэлиту. Она в самом верху моего адского списка дел. Ага. Возможно, это не так уж и плохо.