Алрик

Неплохо, если бы он рассказал все это, сидя в шахте.

Дэвид вдруг взял валяющуюся палку, наклонился и нарисовал на полу очень похожую каракулю:

– Вот такая.

Отбросил палку в сторону с такой силой, что она долетела до противоположной стены и разлетелась на щепки.

Может, и не дотолкаю. Сильный он, зверюга.

Дэвид подошел к следующей работе, до шахты оставалось каких-то метров десять. Рискнуть? Нет, пока все идет неплохо.

Я перевела взгляд на Дэвида, увидела, что он рассматривает меня, а не рисунок, и сглотнула.

– Какой краской рисуешь?

Я не знала ни фирму, ни вид.

– Из баллончика.

– Явно не кистью, Пикассо. – Слова Дэвида прозвучали так насмешливо, что я внутри загорелась яростью, как спичка. Хорошо, что я воспользовалась спреем, который скрывает запахи, иначе бы давно сдала себя терпким запахом адреналина.

К моему облегчению, дальше расспрашивать он не стал, пошел вдоль стены медленно, едва волоча ноги.

Ну же, еще чуть-чуть. Как же хочется придать ему ускорения!

– Знаешь, что эта родовая подпись была дарована нам сейдом?

– Сейдом?

– Шведским шаманом. Отец рассказывал, что я маленьким много болел, вот нам и даровали этот знак. – Дэвид повернулся ко мне, вдруг резко схватил за шею и поднял над землей. Сжал так, что я почувствовала огонь в горле, а сама голова будто вот-вот отвалится. Даже слова не могла сказать – только царапать его руки когтями.

– Сейд сказал, что я выживу, только если возьму силу подходящих волка и медведицы. Один волк уже считает, что зеркальная руна – его родовая подпись. А вот медведи народ упрямый, с ними не получилось договориться. Но мы нашли другой способ. А теперь скажи: в какой бочке ты была – в пивной или медовой?

Я в ужасе выпучила глаза. Казалось, от удушья они вот-вот вылезут из орбит. Пыталась обернуться, но не получалось – только когти царапали руки врагу да тело болталось над землей.

Он что, правда высасывает из меня силу? Разве бывает такая дичь?

Перед глазами уже летали мушки. Я собрала последние силы в кулак, раскачалась и как следует лягнула подонка в живот.

Наконец-то воздух!

Я шлепнулась на бок на пол, с сипом втягивая воздух.

Дэвид схватил меня за волосы, судя по движению, хотел протащить по полу, но в его руках остался лишь парик.

– А я-то думал, почему не до конца окреп. В твоей жизни дело. Ты живешь! Но я быстро это исправлю.

Где моя вера в себя? Я же сильная, очень-очень. Почему не могу призвать зверя? Почему в голове постоянно крутятся его слова, что он забрал силу. Я же оборачивалась все эти годы.

Может, это снова подростковый скачок? Иногда бывает, что зверь прорывается в спокойной обстановке, иногда – что вообще не дозовешься, именно поэтому всех подростков обучают контролю над зверем. Но у меня с этим вообще никогда не было проблем – я так считаю. Давно забросила занятия.

Зря, да? Похоже, это оно. Или шаманская руна? Может, он ее там на полу начертил, вот мне и плохо.

Дэвид не дал мне встать, свалил с ног подсечкой.

Со мной никогда так не обращались. Больно, обидно, жалко себя безумно. Нет, я не могу так умереть, я же молода.

– Вас тогда было двое. Вторая хоть на том свете? Или…

Дэвид замолчал, а у меня от страха чуть дух из тела не вылетел.

Он про Аньку!

Оборотень присел на корточки рядом, заглядывая мне в глаза.

– Это же твоя сестра все нарисовала? Мишаня меньше ростом, знает толк в красках, а ты только про баллончики болтать и можешь… Тоже не умерла, но не особо выросла, да? Все совпадает. А вот ты вымахала будь здоров, печать тебя не особо взяла. Как и говорил шаман, одна из вас.

У Дэвида стало такое довольное лицо, что мне стало безумно страшно за Аньку.

– Она мертва! – крикнула я.

Медвежий бог, пусть сестра затаит на меня смертельную обиду и больше никогда не вернется. Пусть сменит имя и фамилию, никогда не приезжает сюда. Пожалуйста!

Еще до упоминания сестры я думала, что готова пойти на все, лишь бы сейчас выжить. Но Анька… Я не могу ее потерять!

Дэвид сказал, что на меня не легла печать. Только одна из нас. Значит, дело в моей уверенности в себе! Я засомневалась в звере!

Враг схватил меня за ногу так, будто я была куклой, и потащил к прикрытой шахте. Похоже, он как-то понял мой план!

Я заскребла когтями по полу, зажмурилась, призывая зверя. Я верю, верю, верю! Я сильная, могучая, могу защитить себя.

Мой зверь не отзывался.

Было страшно до дрожи, но не за себя. За Аньку. Я была так неправа, сама же открыла наше существование смертельному врагу. Я только и делаю, что косячу!

Из глаз полились слезы, отчаяние затопило по самую макушку. Умом я понимала, что так делаю только хуже, что зверь на трусость не отзовется, но ничего не могла с собой поделать. Анька как-то говорила, что иногда думает, что разговаривает не со мной, а с моими эмоциями. Что так еще будет несколько лет, а потом я стану нормальным сверхом, с которым можно поговорить. Я тогда жутко обижалась, а теперь поняла смысл ее слов. Эмоции управляли мной, а не я ими. И сейчас если я не справлюсь, то умру.

Дэвид как раз дошел до шахты, откинул рукой картон в сторону и посмотрел вниз.