Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии

Ровное дно ее, покрытое повсюду мелкой галькой, гравием и дресвой, вовсе лишено растительности, и только в редких местах, где река отложила маленькие островки глины, оно поросло злаком из рода Lolium. Сама же Аксу то скрывается в рыхлом грунте своей пустынной долины, то выходит на дневную поверхность.

В конце перехода мы повернули круто на юго-восток и, перейдя в каменистую часть долины, остановились ночевать на урочище Баши-булак. Тут на небольшом островке, покрытом мирикарией, полынью и злаком Lolium, животные нашего каравана в последний раз насытились подножным кормом, который далее на пути повсюду очень плох.

На урочище Баши-булак находится минеральный ключ, а верстах в 3 ниже его другой, более многоводный, минеральный источник, называемый Еган-булак, бьет из расселины скалы. Вода в обоих источниках кисло-соленая, а температура ее была в то время 6,7 °С.

На следующий день мы продолжали путь к юго-востоку сначала по неширокой каменистой долине реки Аксу. На 6-й версте наш караван оставил эту реку, текущую в верховьях с востока на запад из снеговых гор, и направился по ее левому многоводному и длинному притоку Караташ-дарья. Долина ее отличается уже иным характером: она значительно шире пройденной долины реки Аксу, но уступает ей в глубине.

Относительная высота ее окраинных гор, по мере поднятия долины в юго-восточном направлении, постепенно уменьшается, а горы становятся мягче, и обнажения на них встречаются уже гораздо реже, чем в долине Аксу. Весьма отлогие предгорья их, покрытые щебнем и дресвой, склоняются медленно к широкому галечному ложу речки Караташ-дарья, обрываясь к нему крутыми, но невысокими берегами.

Долина Караташ-дарьи и ее окраинные горы, покрытые лишь кое-где жалкими, приземистыми кустарниками, пустынны и безмолвны: на всем пути по ней мы не видели ни одного живого существа. Через широкие боковые ущелья показывались вдали снеговые вершины мощных лучей Куньлуня, замыкающих область реки Аксу с северо-востока и юго-запада.

В 20 верстах от урочища Баши-булак мы приблизились к самому гребню Куньлуня, прорванному в этом месте узкой долиной речки Караташ-дарья. Она получает начало на южном склоне окраинного хребта, пробегает немного по Тибетскому нагорью, а потом прорывается на северо-запад через углубленную седловину гребня Куньлуня. Перед седловиной дорога поворачивает на восток и направляется по узкой долине верхней Караташ-дарьи, имеющей сильное падение.

На востоке эта долина маскируется двумя заходящими друг за друга горными мысами прорванного ею гребня Куньлуня, так что путнику, поднимающемуся по ней с запада, она представляется замкнутою с восточной стороны крутой недоступной седловиной помянутого гребня. В действительности же между горными мысами его, расположенными уступом, остаются широкие ворота, через которые стремится речка Караташ-дарья с Тибетского нагорья.

Пройдя через эти ворота, мы продолжали путь по долине, которая выше них значительно расширяется и направляется по-прежнему почти на восток. В широком ложе речки Караташ-дарья тут лежали еще местами большие глыбы льда. С северной стороны долина верхней Караташ-дарьи замыкается гребнем Куньлуня, быстро повышающимся от помянутой седловины в восточном направлении и вскоре восходящим за предел снеговой линии. Крутое южное предгорье его, сплошь усеянное белой галькой, прорезано многими лощинами, по которым стремятся в Караташ-дарью ручьи.

С юга описываемую долину окаймляет оригинальный песчаниковый луч Куньлуня, отделяющийся от его гребня близ помянутых горных ворот. Северный склон этого любопытного кряжа, оканчивающегося тупым мысом на Тибетском нагорье, почти совершенно отвесный, и у подножья его лежит масса огромных отторженцев, сорвавшихся с высоты и продвинувшихся местами сажен на 200 от подошвы кряжа. Южный же, весьма пологий склон его, обращенный к Тибетскому нагорью, совершенно плоский, как крыша, и изборожден кое-где лишь ничтожными рытвинами.

Пройдя верст 6 от горных ворот по крутой долине Караташ-дарьи, мы достигли урочища Отлик-булак, представляющего как бы небольшой островок этой пустынной долины, покрытой тибетской осокой – жесткой и колючей травой, которую, однако, едят быки и весьма неохотно голодные лошади и ослы. К востоку и юго-востоку от этой местности простирается уже ровное и совершенно пустынное Тибетское нагорье.

Повернув с урочища Отлик-булак на юго-восток, наш караван потянулся по пустынной равнине, покрытой щебнем и дресвой, к оконечности песчаникового мыса и, обогнув ее, вышел к озеру Даши-куль. На берегу его мы разбили наш лагерь, в укромном месте, защищенном от преобладающих западных и северо-западных ветров невысоким обрывом этого мыса.

На озере Даши-куль нам пришлось провести 5 дней перед поездкой на Тибетское нагорье. Наши животные были сильно утомлены переходом через Куньлунь, при пересечении которого им пришлось пройти под вьюками по трудной дороге с лишком 60 верст и при этом подняться на 4190 футов над Кара-Саем.