Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

С 16 ноября для вывоза людей стали применять транспортные самолёты. В Ленинград ими было доставлено пять тысяч тонн продовольствия, десятки тонн медикаментов и почты. Из блокадного Ленинграда самолётами были переброшены специалисты эвакуированных заводов, раненые и дети. Подробнее об этом можно прочитать в сборнике очерков и воспоминаний «Воздушный мост над Ладогой». Экипажи транспортных самолётов понимали, что каждая тонна доставленных продуктов спасала жизнь тысячам горожан. Перевозками грузов и людей непосредственно занимался Ленинградский Областной комитет партии во главе с секретарём обкома Терентием Фомичом Штыковым. Охрану самолётов в воздухе осуществляли лётчики 12-й КОИАЭ. Аэродром Смольный недалеко от железнодорожной станции Ржевка стал важным после Комендантского. Сюда прилетали ежедневно до семидесяти транспортных самолётов. Ввиду перегруженности аэродрома, 12-й КОИАЭ перевели на аэродром Гражданка. Теперь Егор стал жить не в Приютино, а в Котлотурбинном институте. Задача оставалась та же – обслуживать самолёты, которые охраняют с воздуха «Дорогу жизни».

Заместитель инженера 12-й КОИАЭ, старший техник, лейтенант Степан Иванович Филимонов. 1942 г.

В первых числах декабря техники совсем ослабли от недоедания. Им приходилось всё время находиться на морозе, а питание не соответствовало физической нагрузке. На суточный паёк они получали 400 грамм хлеба и очень жидкий суп из крупы.

Блокадный хлеб. Трудно определить, из чего он выпекался. Основным компонентом был жмых (дуранда), потом всякие примеси мучного. На вид был чёрным и рассыпчатым.

В 5.00 подъём. Инженер объявил список идущих на аэродром по обслуживанию самолётов. Опять те же: В.Богунец, Е.Буранов, М.Глебов, С.Попов, Е. Складаный. Остальные настолько ослабли, что появилась отёчность, работать не могли, медики считали их полными дистрофиками. Егор и Евгений Складаный работали вместе по старой привычке. Прогрели мотор большой подогревательной лампой, заправили горячим маслом, и Егор сел в кабину, чтобы запустить мотор. Несколько витков стартёром, и мотор заработал. Складаный показал большой палец, это означало, что мотор работает исправно. После пробы на всех оборотах стали чехлить.

Вот тут-то и загвоздка. Чехол из брезента и ваты стал слишком тяжёлым для ослабевших от голода. Он им был не под силу, а надо спешить, мотор остывал быстро. Тогда пошли на хитрость, выручила природная смекалка. Егор забрался на верх мотора, привязал к ноге лямку от чехла и упал вниз. При падении лямка потянула чехол, и он встал на своё место. Этот способ потом использовали все техники. Вверх смотреть было нельзя, кружилась голова. Поглощённые обязанностями, техники забывали о еде, и это их спасало. Самолёты регулярно вылетали на боевые задания.

Вечером, когда пришли в общежитие, поужинав, Женя сказал:

– Ещё бы пять раз по столько.

Однажды секретарь парторганизации В.Г.Мальцев принёс билеты на концерт в цирк. Это было ново, до этого никуда на зрелища не ходили. Егор вспомнил, как он с молодой женой Любой ходил в цирк. Это было незабываемое зрелище, праздник, на всю жизнь запомнились воздушные акробаты, наездники, фокусники.

Складаный тоже решил поехать. Было холодно, шинелей пока ещё не получили и поехали прямо в техническом обмундировании. В цирке было холодно, сидели в шапках. На сцену вышел оркестр под руководством Вадима Коралли. Аплодисменты. Вышла всеми обожаемая Клавдия Ивановна Шульженко. Аплодисменты. Она исполнила всеми любимые песни: «Синий платочек», «Давай закурим», «Мама». Неожиданно раздался вой сирены. Голос диктора звучал по радио: «Воздушная тревога! Воздушная тревога! Всем перейти в бомбоубежище!»

Через две минуты цирк опустел, будто всех ветром сдуло. Егор и Женя оказались в толпе в каком-то подземелье. Никто не говорил и не спешил. Через полчаса прозвучал тот же голос диктора: «Отбой тревоги! Отбой тревоги!»

После этого сигнала никто не захотел досматривать цирковые представления. Группа техников покинула бомбоубежище, сели в свою автомашину и уехали в общежитие. В мерцании коптилки каждый молча нашёл свою койку.