Алтарь победы

– Идрис аль-Исфахани. Понятно, что имя вымышленное. Но сейчас мы пытаемся его вычислить. Ведь это тот самый Козырной валет, который испортил нам столько крови.

– Будьте осторожнее. Он не должен понять, что мы начинаем его поиски сразу после их встречи с нашим агентом. Как вы его оцениваете? Я имею в виду Альпиниста. Кажется, вы были склонны не очень доверять ему?

– Я и сейчас ему не очень доверяю, – признался Рассел. – Он работал в Азербайджане, а там очень сильное влияние северных соседей. Вы знаете, что, по нашим аналитическим данным, в среде профессионалов разведки, спецназа и контрразведки очень сильны коммунистические убеждения, которые не могли выветриться за несколько лет.

– Ну и что? – равнодушно спросил Эйссинджер. – Давайте предположим самое худшее – его завербовали русские и в душе он убежденный коммунист. Не понимаю, чем это нам помешает. Русские – наши союзники в этой войне цивилизаций, а левые взгляды агента не смогут сделать его лучше или хуже. Для меня важнее другое: является ли он ценным источником информации и можно ли с его помощью предотвратить возможные последствия того страшного террористического акта, который явно готовят его «друзья»? И на оба вопроса я отвечаю более чем утвердительно – а значит, он нужен нам и нашим друзьям.

– Мы делаем все, чтобы каждый его шаг, каждый разговор, даже каждый вдох были зафиксированы нашими сотрудниками и их аппаратурой, – сообщил Рассел. – Даже если он захочет сыграть в двойную игру, то у него ничего не получится. Мы обложили его со всех сторон.

– И правильно сделали, – кивнул Эйссинджер. – Значит, определим наши главные задачи. Вся наша агентура в Центральной Азии должна исходить из того, что так называемый день «Х» может произойти в самое ближайшее время. Два, три, четыре месяца, не более. Это во-первых. Во-вторых, поиск возможной лаборатории, где сейчас работают профессор Бегум Гюльсум Сайед и отнюдь не погибший Хозван Джабри. Наконец, в-третьих, попытка вычислить, кто скрывается под именем Идриса аль-Исфахани, которого мы назвали Козырным валетом. В-четвертых, поиски напарника Альпиниста, внешность которого нам хорошо известна. И в-пятых, постоянный контроль за передвижениями и встречами самого Альпиниста, чтобы не чувствовать себя идиотами в тот момент, когда последний попытается от нас улизнуть. Если, конечно, попытается. Как видите – у нас много первоочередных задач. Но самая важная цель всей нашей работы – попытка вычислить и установить, где, когда, кто и каким образом нанесет удар по нашей цивилизации.

Рассел угрюмо кивнул в знак согласия.

– Возможно, нам нужно вспомнить про других агентов, которых мы так безуспешно пытались внедрить в ближайшее окружение Козырного валета, – предложил Эйссинджер. – Сначала ваш кандидат Маджид аль-Фаради, который сейчас живет в Великобритании. Он ведь одно время работал с профессором Гюльсум Сайед. Пусть попытается «реанимировать» свои прежние отношения, но под нашим жестким контролем. Если, конечно, это получится. Нужно продумать разговор с ним с точки зрения его психотипа. Затем другой кандидат, Асиф Шахвани. Он ведь, кажется, из племени белуджей. Значит, недолюбливает пуштунов и пакистанцев. Я уже не говорю о его откровенной ненависти к иранцам. Вот вам и данные, которые позволяют чувствовать себя гораздо увереннее, используя слабости наших подопечных. Белуджи ведут с иранцами непрерывную войну, курды воюют с турками, а шиит Маджид аль-Фаради наверняка недолюбливает суннитов. Нужно активнее использовать предоставившиеся нам возможности. Подумайте об этом.

– Я соберу наших аналитиков, – кивнул Рассел.

– Мы дадим указание во все аэропорты, по всем границам, во все морские порты, – сообщил Эйссинджер. – Кроме обычных проверок, будут и специфические. Мы снабдим наших сотрудников иммиграционной службы и таможенников специальными радиационными радарами. Но все эти меры не дадут конкретного результата, пока мы не узнаем, где и когда будет нанесен главный удар. И ради этого знания, мистер Рассел, я готов ночевать в вашем офисе еще несколько месяцев, которые остались в нашем распоряжении. Надеюсь, что вы и ваши сотрудники полностью разделяют мой энтузиазм.

Нью-Йорк. Штат Нью-Йорк. Соединенные Штаты Америки. За полтора месяца до дня «Х»