Альтернативный солдат. Или приключения юного балбеса в доме престарелых, веселые и не очень...

- Слушай парень, хватит глупостей. Ты отпустил медсестру и она сразу позвонила в милицию. Ну зачем меня убивать? Я и так сделал все, что ты хотел. Твой друг выживет, ему надо литра полтора крови влить и все …

- Заткнись! Я отпущу тебя только тогда, когда с ним, - кивнул Стас на раненого, - будет все в порядке.  А пока …

- Внимание! – рявкает за окном громкоговоритель. – Здание больницы окружено. Всем, кто находится внутри травмопункта, предлагается добровольно покинуть помещение с поднятыми руками. Повторяю …

Стас хватает врача за шиворот и толкает к дверям. Пистолет приставлен к голове. Журналист с оператором благоразумно отступают вглубь коридора, видеокамера работает, непрерывно. Стас подходит к выходу, доктор топчется спереди. Двери распахиваются настежь от удара ногой. Угнанный директорский Lexus куда-то пропал, но Стасу не до него. Ему приходилось видеть по телевизору, как ведут себя террористы, захватившие заложников. Знал и то, что каждый квадратный сантиметр находится на прицеле у снайперов. Если высунет чуть-чуть башку, пуля гарантирована. На открытом пространстве перед травмопунктом вереницей стоят милицейские «Тигры». За машинами укрываются люди. Бронежилеты высшей защиты и круглые шлемы делают их похожими на первых советских космонавтов. Мигалки не выключены, отчего все происходящее напоминает заграничное кино. Заморские режиссеры-постановщики умышленно требуют светового шоу, так как это делает картинку на экране ярче. Дурни в фуражках принимают постановочную уловку за чистую монету. Похоже, в головах милицейских начальников не укладывается, что эти «гирлянды» лишь привлекают зевак и больше ничего. Стас с заложником появляется в дверях, вспыхивают прожектора. Жалкая фигурка доктора в окровавленном халате и с полотенцем на морде производит впечатление – голос в громкоговорителе умолкает на полуслове, в наступившей тишине раздаются щелчки автоматных затворов. Стас прижимается спиной к холодной стене, рука с пистолетом опускается на уровень поясницы, стволы упираются в бок доктору там, где расположена печень.

 Из-за машин оцепления выходит высокий мужчина в форме. Судя по размерам фуражки и высокой тулье с крабом, это большой милицейский начальник.

- Я начальник отдела по борьбе с терроризмом полковник Куренков. Готов выслушать ваши требования, гражданин, - спокойно произносит милиционер.

Стас на мгновение цепенеет, потом осторожно выглядывает из-за головы врача.

- Вы сказали – Куренков? А зовут вас как? – спрашивает он.

В ответ слышится немного удивленный голос полковника:

- Константин. Константин Александрович. А вас как величать?

- Станислав. Станислав Константинович Куренков. Здравствуй, папа.

Последние слова Стас говорит негромко, чуть ли не шепотом – голос сорвался - но впечатление они производят, как разорвавшаяся бомба. Мгновенно стихают все звуки, шумы, люди в оцеплении замирают и только мигалки продолжают посылать во все стороны разноцветные огни. Полковник милиции делает неуверенный шаг вперед, как-то странно, боком.

- Что вы сказали? Повторите! – неуверенно просит милиционер.

Движением руки Стас сдвигает врача, выходит вперед. Теперь он открыт всем пулям и прекрасно это понимает. Любой снайпер из оцепления может убить его. Но ОМОН без команды не стреляет.

- Я изменился, правда, пап? Сразу не узнать. Тебя тоже. Мы ведь давно не виделись, - ответил Стас.

На лице появилась грустная улыбка, порыв холодного ветра швырнул мутный ком снежинок на грудь, прядь волос упала на глаза.

- Стас!? Никому не стрелять! Убрать оружие! – замахал руками полковник, обернувшись к оцеплению.

- Зачем? Зачем тебе это нужно? – срывающимся от волнения голосом спросил отец.

- Я не хотел, пап. Вот этот, - встряхнул за шиворот Стас замершего в страхе врача, - не хотел помочь раненому. Человек умирал, а ему наплевать. И таких много, пап! В нашем интернате для стариков люди умирают чуть ли не каждую неделю и никому дела нет. Все думают только о себе. А воруют как, папа! Здесь лексус стоял … Ты думаешь, он чей? Нашего директора, пап! Он стариков такой дрянью кормит, что даже свиньи не станут есть. Белье не меняют месяцами, нормальную одежду не выдают. И еще родственники приезжают. Отбирают пенсию у стариков, пап! Вот он и сэкономил на машину … на дворец за городом. У тебя наверно нет такого? А у него есть! А вот этот, - Стас еще раз тряхнул доктора, да так сильно, что полотенце  свалилось и все увидели, что кроме синяка под глазом и распухшего носа, на лице нет других повреждений. Чистое лицо, упитанное, гладкое. – Этот от телевизора не мог оторваться. Мой друг кровью истекает, а ему футбол важнее! Ну что мне было делать? Вот, - поднял пистолет повыше Стас, - взял в «бардачке» лексуса, дал этому болельщику по морде и заставил оказать первую помощь. А машину я взял без спроса, потому что скорая помощь ехать не захотела. Не оказывают они помощь старикам, вот так …

Стас говорит громко, от волнения голос срывается, воздуха не хватает, речь получается несвязная, рваная.