Алый, как кровь

Белоснежка решительно двинулась вниз. Туукка и Каспер устремились за ней, как щенки. Только высунутого языка не хватало.

– Да у тебя назавтра ничего нет, кроме сдвоенной физики и сдвоенной физкультуры, – сказала Элиза. – Тебе пока не грозит превышение допустимого количества пропусков ни по одному из этих предметов.

Белоснежка уставилась на Элизу. Она выясняла ее расписание и посещаемость? Очень умный ход. Неожиданно умный.

– Если ты это сделаешь, я клянусь больше тебя не беспокоить.

Элиза выглядела искренней.

Белоснежка даже жестом не показала, насколько соблазнительна для нее эта мысль. И даже то, что ее не беспокоит это просьба. Она знала толк в этом деле. Она умела быть невидимой, незаметной, несуществующей.

– Окей, а теперь я пошла в школу. На сдвоенное рисование я успеваю.

Элиза просияла, когда поняла, что Белоснежка дала обещание. Она порывисто обняла подругу, и та почувствовала себя так же естественно, как в объятиях удава. Ей надо было бы уклониться от этих ласк еще в первый раз. А так она попала в замкнутый обнимательный круг, из которого нет выхода.

– Спасибоспасибоспасибо, – повторяла Элиза.

Белоснежка вывернулась из ее объятий.

– Не лезь.

Туукка стоял на верхней площадке, облокотившись на перила, и криво улыбался. Он, видимо, думал, что с этой кривой улыбкой выглядит иронично-сексуально; на самом деле он смотрелся идиотом.

На улице Белоснежка посмотрела на часы мобильника. 12.35. Ей надо быть около этого дома через 17 часов.

Атакующий попытался попасть рукой по Белоснежке справа. Она нанесла два удара ему в нос и отвесила два правых низких хука в подбородок. И тут же повторила эти движения. Два прямых, два хука. Прямой, прямой, хук, хук. По ощущениям, пульс 175.

Противник пошатнулся, но все же удержался на ногах и немедленно попытался атаковать. Белоснежка направила правый локоть ему в грудную клетку, молниеносно подняла кулак и продолжая двигаться, нанесла удар в скулу. Закончила она тугим, хлещущим боковым ударом.

Противник лежал на земле. Пот стекал по спине, икрам, лицу Белоснежки.

Упавший попытался встать, но Белоснежка вжала его левой рукой в пол.

Даже и не пытайся, засранец!

Она начала бить левой рукой. Она со всей силой била кулаками по лицу и груди противника. Сначала удары были медленными, четкими, неизбежными. Их темп постепенно увеличивался, а сами они стали более неуправляемыми, яростными.

Тщетно просить о милости. Это не спортзал, и тут никто не сжалится.

Соленый пот тек в глаза Белоснежки, и их начало щипать. Она пыталась вытереть пот, но в конце концов ей пришлось крепко зажмуриться. Да ей не надо видеть. Она знает лицо врага слишком хорошо.

In your face. In your face[28].

Ты. Больше. Никогда. Не. Поднимешься.

– Шикарно! А теперь так же влево. Вы уже владеете этими приемами. А теперь сначала.

Белоснежка сделала два дополнительных шага до полотенца и быстро вытерла глаза и лоб. Стучащая музыка комбата вновь наполнила зал, в котором сорок девушек, пара женщин среднего возраста и трое мужчин начали двигаться по знакомой схеме шагов и ударов, как слаженные детали машины.

Глядя в зеркало, Белоснежка убедилась, что движется достаточно низко и выставляет защиту достаточно высоко, прямо перед лицом, красным от напряжения. Стоящая по диагонали от нее девушка с косичками в зеленой футболке поглядывала искоса на то, как она двигается. Пусть смотрит. Белоснежка знала, что бесспорно является одной из лучших в зале. Она двигалась в полную силу и до конца. Она владеет техникой.

Аэробика. Это все-таки аэробика. Серия движений, производимых в такт ударам, в которых можно обнаружить смесь разных боевых направлений. Достаточно простая хореография, которой занимаются, представляя себе воображаемую битву с противником, а инструктор выкрикивает слова команд и поддержки. Всего лишь на пару градусов агрессивнее чистой аэробики.

Белоснежке нравился комбат. Там выходит достаточно пота, мышцы грамотно устают и легко прийти в нужное настроение. Она не хотела заниматься боевыми искусствами или боксом. Она знала, что такое, когда кулаки втыкаются в живот противнику. Она знала, что такое нос, залитый кровью, и как необычно и тепло ощущается это на коже. Как наполовину замороженное варенье. Ее не интересовал реальный живот как объект удара. Она слишком хорошо помнила, что такое бить живого человека, хотя прошло уже больше двух лет. Синие сумерки на школьном дворе оживили ее воспоминания. Когда они засияли в памяти, она почувствовала кислый вкус во рту и сладкий запах духов в носу. Роза, ваниль и отдушка сандалового дерева.

Let it rain over me[29].

Белоснежке не нужен был дождь, чтобы промочить черную майку. Она и так слишком мокрая от пота.