Амаранты. Порабощенный лис

Нару-со Элдербау опустился на одно колено и протянул ей ладони.

– Не веришь своим глазам? Тогда вот. Прикоснись к моим рукам. Подойди ко мне. Я же сказал, что мы еще встретимся, – весело прибавил он уже Ардженту.

– И не соврал. – Лис мягко подтолкнул Цумико в сторону Нару-со. – Я оценил.

Видимо, получив какое-то косвенное разрешение, волк захватил руки Цумико и притянул ее к себе, словно хотел защитить от пронизывающего ветра с воды.

– Могу ли я поприветствовать тебя на манер своего народа?

– А Арджент не зарычит?

Нару-со издал глубокий хриплый смешок:

– Не представляю, с чего бы, ведь я намерен приветствовать его таким же образом.

Цумико оглянулась, и Арджент закатил глаза. Наследник Элдербау поцеловал ее в лоб. Лис не отрывал взгляда от лица Цумико, как будто ее реакция была важнее, чем реакция волка. Как ни странно, Арджент, похоже, не обеспокоился, когда Нару-со взял Цумико на руки и усадил к себе на колени. Лис просто принес одно из одеял, согревавшихся у огня, и укутал ее, а затем наклонился, чтобы принять обещанный поцелуй волка.

– Когда он послал за тобой? – спросил Арджент.

– Он? Все знают, что я отвечаю на зов матери.

– Тц.

– Прошлой ночью. – Нару-со кивнул в сторону Хисоки. – Намекнул, что твоей госпоже может потребоваться дружеская поддержка. Я был не против увидеться вновь.

– Риск и Отвага с тобой? – спросила Цумико.

– Твой Собрат играет у главных ворот со всеми моими спутниками – Риском, Отвагой и моей дочерью.

Она повернулась, чтобы увидеть его лицо:

– У тебя есть дочка?

– Дочь и три сына. – Он положил подбородок ей на голову. – Но прошло много десятилетий с тех пор, как Фелур так же умещалась у меня на коленях.

– Ты скучаешь по тем временам?

– Не сейчас, – сказал он теплым тоном. – Да и недолго мне скучать. Моя женщина носит под сердцем еще одного детеныша.

Арджент пробормотал полагающиеся вычурные поздравления.

Возможно, именно поэтому лис не возражал, что Нару-со подошел так близко. У волка была пара, в отличие от Хисоки и Лаписа, которые оставались холостяками. Присев рядом с ними, балансируя на корточках, Арджент не излучал ничего, кроме скучающего высокомерия.

– Я бы хотела познакомиться с твоей дочерью, – сказала Цумико.

– Это легко устроить. А как твой сын?

– Мы назвали его Кирие.

– Мы? Тц. – Арджент коснулся ее волос и плотнее натянул ей шапку. – Его имя и его история принадлежат тебе.

– Не совсем, – возразила она. – С тех пор, как ты добавил к его фамилии «Меттлбрайт».

Нару-со, просияв, произнес столь же витиеватые поздравления. Родичи и полукровки. Территории и традиции. По мере того как их разговор переходил от одной темы к другой, Цумико постепенно осознала, что их подслушивают. Некоторые действовали более тонко, как, например, Хармониус и Адуна-со, которые забросили скачки и растянулись на берегу, как пара мохнатых ветрозащитных полос с навостренными ушами. А Лапис с открытым интересом наблюдал за ними, слизывая кровь со своих когтей.

Хисока держался в стороне и не поднимал глаз, но Цумико приметила тень покровительственной улыбки на его губах. Девушка ощутила легкое раздражение, но в основном благодарность.

Это было его рук дело. И оно получилось хорошим.

* * *

В следующий раз, когда Хисока приблизился, ему удалось оказаться в значительном меньшинстве. Цумико уютно расположилась на кухонном диване между Арджентом и Гинкго, а Риск и Отвага грели ей ноги. Остальные волки ушли в патруль, но Хармониус остался, якобы для того, чтобы строить рожицы Лиле, пока Санса купала ее в кухонной раковине. Цумико в основном смотрела на Кирие. Малыш только что принял ванну, и она втирала масло в его кожу, уделяя особое внимание мягким чешуйкам.

– Тебе нравится? – спрашивала она.

Арджент фыркнул:

– Вроде он не жалуется.

– Это сейчас. – Гинкго легонько прижал малышу нос. – Он так вопил, пока Санса мыла ему голову.

– Может, вода была слишком горячая? – Цумико нежно погладила Кирие по виску, и он загулил, прикрыв глаза от удовольствия.

– Я думаю, слишком холодная. – Хисока не сдвинулся с места и сделал извиняющийся жест за то, что помешал. – Он ведь наполовину дракон.

Арджент склонил голову:

– Вполне возможно, Кирие предпочитает жару холоду.

– Может, посоветуемся со специалистом в этих вопросах? – Отойдя в сторону, Хисока повысил голос, чтобы привлечь внимание человека за столом, сжимавшего кружку с чаем. – Что скажешь, Лапис?

Представитель драконов виновато поджал подбородок, как будто его поймали на краже сладостей из кладовой, и тут же вызывающе посмотрел на Хисоку.

– Я никогда не претендовал на звание эксперта по уходу за едва вылупившимися птенцами.

Хармониус усмехнулся:

– Да ладно, Моссберн. Я понимаю, почему ты не разбираешься в деталях, но мальчик не вылуплялся.

– Это фигура речи, – угрюмо пробормотала Лапис.

– Кирие наполовину дракон, – сказал Хисока. – Разве это не значит, что ты можешь говорить и за него?

– Я и так уже обещал заботиться о полукровках. – Взгляд Лаписа на мгновение метнулся к Цумико. – И охотно принимаю на себя ответственность за всех людей драконьего происхождения.