Амбарцумян

Ещё быстрее деградация должна была бы наступить для отдельных астрономических объектов, в частности для звёзд, которые можно рассматривать, как изолированные системы, не получающие поддержки извне, а тогда в нашем окружении должны были бы преимущественно наблюдаться вымирающие тела, но фактически наряду с вымиранием мы видим и рождение новых звёзд. А любое рождение, будь то человек или звезда, противоречит второму началу термодинамики. Следовательно, «в природе существуют постоянно действующие причины, препятствующие возрастанию энтропии». Как говорят, время старит, но, по Козыреву, оно же и омолаживает…

И он здесь был, наверное, прав. Во всяком случае, «теория времени» Козырева замечательна. Она затрагивает сложные философские вопросы и фактически по-новому, вполне конкретно, ставит проблему «четвёртого начала» термодинамики — организующего, противодействующего второму началу, также повсеместно и постоянно проявляющемуся.

Автор «Причинной механики» считал, что, как результат проявления её законов, должна наблюдаться асимметрия фигур планет. Во вращающихся телах под влиянием «потока времени» должны возникать дополнительные силы, приводящие к изменению формы тела или планеты.

При «левостороннем» вращении на экваториальные массы действует сила, направленная к северу, вблизи оси вращения она направлена к югу. При этом очевидно, что должна «существовать параллель, на которой силы причинности равны нулю». В результате «северное полушарие планеты должно стать более сжатым, а южное — более выпуклым»; фигура планеты в меридиональном сечении будет представлять кардиоиду. Наибольшая деформация должна наблюдаться у Юпитера и Сатурна, поскольку они обладают большими экваториальными скоростями вращения. Проведя (совместно с Д. О. Мохначем) измерения многочисленных снимков этих планет, полученных в разных обсерваториях, автор сделал заключение о наличии у них асимметрии, предсказываемой теорией.

В Пулковской обсерватории была создана специальная комиссия для вынесения вердикта. Окончательное заключение комиссия приняла 15 июня 1960 года. Оно сводилось к следующему:

а) теория не основана на чётко сформулированной аксиоматике, её выводы не развиты достаточно строго логическим или математическим путем;

б) качество и точность проводимых лабораторных опытов не дают возможности сделать определённые заключения о характере наблюдаемых эффектов. В опытах недостаточно устранены различные побочные влияния механических узлов друг на друга (заключение С. Э. Хайкина). Проведение новой экспедиции для проверки «широтного» эффекта имеет смысл лишь при условии коренного улучшения аппаратуры;

в) с целью установления асимметрии северного и южного полушарий Юпитера и Сатурна, имеющей принципиальное значение для теории, следует провести особо тщательные измерения с использованием прежних и новых, специально сделанных снимков планет.

К наблюдениям широтного эффекта действия «причинных сил» Козырев больше не возвращался.

Проверку асимметричной формы больших планет путём измерения их фотоснимков дополнительно произвели двое сотрудников Пулковской обсерватории X. И. Поттер и Б. Н. Стругацкий и не обнаружили её у Сатурна. Относительно Юпитера они пришли к заключению, что кажущаяся асимметрия вследствие несимметричного расположения полос на его диске не имеет «ничего общего с геометрической асимметрией фигуры планеты».

Несмотря на полемичность идей Козырева и на огромное количество отрицательных отзывов со стороны ведущих физиков, отдельные части теории были опубликованы в «Известиях Пулковской обсерватории» и в журнале «Астрофизика» по инициативе В. А. Крата[85] и В. А. Амбарцумяна.

Н. А. Козырев был прекрасным наблюдателем, достойным своего наставника А. А. Белопольского и на протяжении ряда лет систематически обследовал Луну спектральным методом в поисках проявлений эндогенных процессов. Регулярно просматривая новые поступления научной литературы, он обратил внимание на статью американского астронома Д. Олтера в «Публикациях Тихоокеанского астрономического общества» (апрель, 1957), где сообщалось о появлении дымки, иногда замывающей детали внутри кратера Альфонс. Именно на этот кратер Козырев направил спектрограф и не безрезультатно: 3 ноября 1958 года он получил спектрограмму, свидетельствующую о выбросе газа из центральной горки кратера. Явление продолжалось в течение получаса и было удачно схвачено. Результат означал открытие лунного вулканизма — долгожданная удача. Однако признание открытия, несмотря на документальность наблюдения, пришло далеко не сразу.