Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII

16 декабря 1954 г. начались прения сторон. Судья Эдвард Близин (во время процесса он, кстати, успешно переизбрался на новый срок; собственно, в этом мало кто сомневался, ведь человек, устроивший своим избирателям такое шоу, не мог проиграть выборы!) заявил, что не позволит представителям сторон затягивать свои речи более чем на 5 часов. Надо сказать, что выступления и обвинителя и защитника оказались в равной мере эмоциональны и логичны. Помощник прокурора Паррино, выступавший от стороны обвинения, ёмко и чётко суммировал "тело доказательств". В его формулировках дело действительно выглядело ясным: почему убийца в гневе бьёт Мэрилин 35 раз, а Сэма — всего 1? почему руки обвиняемого оказались чисты, хотя он утверждает, будто дважды ощупывал пульс мёртвой супруги? если он смывал кровь, то почему не признаётся в этом? где его футболка? что он делал более 2 часов после смерти супруги? и так далее и тому подобное. Обвинитель напомнил и о том, что Шэппард отказался пройти проверку на "детекторе лжи", хотя подобный отказ, как уже говорилось выше, не может считаться признанием вины и на него нельзя ссылаться в суде. Тем не менее обвинитель сослался, и судья его не остановил…

Обвиняемый ничего не мог ответить на большинство вопросов обвинителя. И Корриган-старший прямо признал это в своей ответной речи. Но ведь Шэппард и не обязан был это делать! Все доводы обвинения были косвенны и притом получены весьма некорректными с юридической точки зрения способами (вечерний арест, отказ во встрече с адвокатом, продолжительные допросы изо дня в день…). Медицинское заключение по мнению защиты было спорно и как minimum неполно. Сэм Шэппард никогда не признавал себя виновным в инкриминируемом ему преступлении. Повернувшись к детективу Шоттке, Корриган-старший гневно выкрикнул: «Вы провели 2 или 3 минуты в спальне (…) И на этом основании заявили, что обвиняемый виноват, и пожелали забрать его жизнь?»

Пожалуй, день прения сторон явился всей кульминацией процесса. Обе стороны оказались на высоте положения. И самое главное заключалось в том, что все присяжные и зрители, сидевшие в зале, поняли, что даже к 17 декабря вопрос о том, кто же убил Мэрилин Шэппард, так и остался открытым. Каждая из сторон процесса всё также стояла на своих прежних позициях, и никакой ясности в ходе слушания дела так и не возникло.

На следующий день — 17 декабря 1954 г., в пятницу, после напутствия судьи коллегия присяжных заседателей отправилась для вынесения вердикта в гостиницу. Они не были изолированы в зале суда, как того требовали правила, для женщин-членов жюри не нашлось женской обслуги и поэтому… женщины-присяжные в последующие дни спокойно выходили из гостиницы за покупками. И возвращались из города не только с гигиеническими принадлежностями из аптек, но и газетами, которые прочитывались членами жюри и горячо обсуждались. А это было уже грубейшим нарушением процедуры, требующей, чтобы члены жюри присяжных при вынесении вердикта ориентировались только на информацию, полученную в зале суда!

Тем не менее судья Эдвард Близин постарался ничего этого не заметить. На его процессе скандалов не должно было быть, тем более под самый занавес…

Оглашение вердикта произошло вечером 21 декабря. На первый вопрос, поставленный судьёй, относительно умышленности и предварительной подготовленности убийства Мэрилин Шэппард присяжные ответили: "Нет". Такой вердикт гарантировал невынесение обвиняемому смертного приговора. Защита бросилась обниматься — дело казалось выигранным. Но на второй вопрос ("двойное убийство признаётся совершённым умышленно, но без подготовки") присяжные ответили положительно. Присяжные всё же посчитали, что именно Сэм Шэппард убил свою жену, хотя и не готовил это преступление заранее.

Спустя много лет тележурналистка Дороти Килгаллен, присутствовавшая на процессе от начала до конца, назвала этот приговор "неожиданным и неслыханным". По её мнению, защита выглядела в этом суде намного убедительнее обвинения.