Американский Шерлок Холмс (ЛП)

— А ты сам как же выберешься? — осмелился спросить Ник Картер, хотя отлично знал, на какой опасный путь вступал, предлагая этот вопрос.

К счастью, доктор не нашел в нем ничего особенного и даже, напротив, как будто ожидал его.

— Это уже мое дело, — шепнул он, — Рулоф согласился уже сегодня ночью увести нашу маленькую подругу. Вот будет переполох завтра в женском отделении, когда надзирательницы заметят исчезновение Занони!

— Черт его знает, — шепотом же ответил Картер, — не верю я что-то этому Рулофу, никогда, я думаю, не выпустит он нас из этой дыры.

— Я сам пришел к тому же убеждению и потому больше ждать не намерен.

— Что он вообще за человек, этот Рулоф? — осторожно продолжал допытывался сыщик.

— Да он какой-то сумасшедший, я всегда говорил тебе. Если бы я не сдержал данного ему слова и сделал хотя бы одну попытку бегства, он превратился бы в нашего злейшего врага и всех бы нас выдал. Но однажды ночью, когда я наверняка знал, что он не увидит меня, я пошел по тому тайному ходу вниз и целый час искал там выхода на свободу.

— И не нашел?

— Нет, в этом подземном лабиринте сам черт не разберется: там такая масса коридоров, галерей, глухих тупиков, что можно помереть с голоду прежде, чем найдешь верную дорогу.

— В таком случае и мы все не найдем ее, — со вздохом проговорил сыщик.

— Дурак! Ты забываешь про Занони, — шепнул Кварц. — Это поистине счастье, что пуля сломала ей ребро, так как благодаря этому старый Рулоф сегодня ночью согласился вывести ее из тюрьмы. А пройдя дорогу один раз, она сумеет найти ее и вторично. Ты еще не знаешь Занони!

— Послушай, — шепнул Ник, как бы под влиянием только что явившейся ему мысли, — а если завтра заметят исчезновение твоей подруги, — не помешает ли это нашему собственному бегству?

— Напротив, оно будет нам полезно.

— Не понимаю, каким образом?!

— Дурак! Они всеми силами постараются вернуть улетевшую птичку и забудут поэтому думать о нас.

— А где же Рулоф спрячет ее? — пытался узнать Ник.

Доктор помолчал некоторое время и наконец сказал:

— Да там же, куда спрячемся и мы.

— Но где же это? Я хочу знать, потому что в решительную минуту нас может что-нибудь разъединить, — продолжал настаивать мнимый Кон.

— Не бойся, нас ничто не разъединит, — шепотом возразил доктор, и сыщик по тону его сразу догадался, какая судьба предназначалась несчастному № 78.

— Но я хочу знать. Ты должен мне сказать!

— Нет, братец, много будешь знать, скоро состаришься! — возразил доктор Кварц.

— Смотри, не играй со мной в фальшивую игру, не то…

— Разве я тебе не обещал?

— Я достаточно долго промучился в этом аду, мне хочется свободы!

— Успокойся, — глухо засмеялся доктор Кварц. — Ты скоро получишь полную свободу, только помни: послезавтра вечером, когда нас поведут обратно в камеры, мы начинаем!

Едва только доктор Кварц вернулся к себе в камеру, как сейчас же начал передавать сигналы своему соседу с другой стороны, который тут же передал их дальше, и новая весть скоро облетела всю тюрьму; доктор Кварц сообщил всем чрезвычайно важную новость: бунт должен был начаться уже на следующий день вечером.

К несчастью, Ник Картер не мог слышать того, что передавал своему другому соседу доктор Кварц. Поэтому, чрезвычайно утомленный работой предыдущего дня, сыщик сейчас же после ухода Кварца бросился на кровать и крепко заснул.

Ник Картер полагал, что директор немедленно позовет его к себе, как только обнаружится исчезновение Занони, что должно было случиться во всяком случае не позже раздачи утреннего завтрака, и действительно он не обманулся.

Еще прежде, чем на галерее началась раздача завтрака, перед камерой № 78 появился Стетсон и заявил мнимому Кону, чтобы он сейчас же шел за ним в кабинет директора.

– № 78 останется здесь у меня, а вы отправляйтесь опять на свою работу, — как можно более спокойным тоном приказал директор. Но как только за надзирателем закрылась дверь, он вне себя подошел к сыщику и шепнул ему взволнованным голосом:

— Представьте себе, эта дьявольская женщина сбежала!

— Это я мог бы сказать вам уже сегодня в час ночи, — спокойно возразил ему Ник Картер.

— Помилуйте, но в таком случае отчего же вы меня не предупредили?

— Потому что я сидел в камере в качестве арестанта Кона, и сторож засмеялся бы мне в лицо, если бы я потребовал от него, чтоб он повел меня ночью к вам.

— Это, конечно, верно, — грустно промолвил директор.

— Мало того, я и в то время мог бы только сообщить вам о совершившемся факте, и вы все равно уже не поймали бы Занони так же, как не можете поймать ее и теперь.

— Но как же вы узнали о бегстве этой женщины?

— Сегодня ночью она не вернулась больше в камеру после того, как появилась опять в виде привидения.

— То есть как это появилась? — совершенно озадаченный, спросил директор. — Черт возьми, так неужели действительно…

— Занони играла роль привидения, как я вам и говорил?.. Как видите — да!

— Я решительно отказываюсь понимать, — сознался директор и, точно совершенно обессилив, опустился в кресло. — Муллен уже докладывал мне, что он стрелял в привидение из револьвера калибра 44.