Американский синдром

Предупрежден, как гласит американская поговорка, вооружен. Расшифровав тайные замыслы американской военщины, прогрессивная печать, радио и телевидение сорвали эти крайне опасные для мира планы, и Джон Грант мог с полным основанием сказать себе, что и он вместе с Уинстоном Беком приложил к этому руку, и это давало ему такое глубочайшее моральное удовлетворение, какого он никогда раньше не знал. Потому и был счастлив Джон Грант, оказавшись за решеткой.

Дональд Дункан, бывший мастер-сержант «зеленых беретов», разоблачивший их в своей книге 1969 года «Новые легионы», писал:

«Я был уверен, что эти войска вступят в Венгрию в 56-м году, но, по-видимому, их остановили политики».

На этот раз их остановит огласка! Остановит потеря момента внезапности!

Всем сердцем желая скорейшего освобождения американским заложникам в тегеранском посольстве, по крайней мере тем из них, кто не был замешан в шпионских операциях, он тем не менее никак не мог одобрить рискованный для мира во всем мире заговор ЦРУ и Пентагона, отвечающий в первую очередь спекулятивной предвыборной стратегии президента Картера, играющего судьбами не только пятидесяти заложников, но и миллионов и миллионов людей всего мира.

Всего за полчаса до ареста он послал Шарлин по старому адресу экземпляр бюллетеня вместе с вырезками из газет…

ТЕНЬ ДЖ. ЭДГАРА ГУВЕРА

Сразу после ареста его здорово отделали четверо джи-менов за «сопротивление при задержании», хотя он и не думал сопротивляться. Он принял это философски, как месть Крейвенса.

Джи-мены предъявили ему официальное обвинение не в убийстве Уинстона Бека, как он опасался, а в сопротивлении властям, отказе от дачи показаний и бегстве от закона. Фотографы ФБР сняли его поляроидами фас и в профиль, взяли отпечатки его пальцев. Допрашивали посменно Крейвенс и Янкелевич и четверо столичных фэбээровцев. Сменяясь, джи-мены шли в соседнюю комнату курить сигареты и пить кофе и кока-колу.

Из вопросов Крейвенса Грант понял, что ФБР произвело обыск в его нью-йоркской квартире, перерыло его библиотеку. Грант потребовал, чтобы ему предъявили ордер на арест.

За этим у них дело не стало. Ему показали такой ордер, подписанный окружным судьей города Нью-Йорка Констанс Бейкер Мотли. Он захотел увидеть документ на его арест в Вашингтоне: перед ним положили его с подписью окружного судьи дистрикта Колумбия Уильяма Б. Брайанта. Все чин чинарем и никакого нарушения американской законности.

Грант потребовал, чтобы его связали с нью-йоркским адвокатом, который вел дело жертв «оранжевой смерти». Тот спросил:

— Деньги у вас есть?

— Нет, — ответил он чистосердечно, решив, что дело его швах.

— Ничего, — сказал адвокат. — У нас в Национальной адвокатской гильдии имеются свои люди почти во всех крупных городах, которые оказывают бесплатную помощь жертвам режима и политическим узникам. Я читал ваш бюллетень. К вам сегодня же придет адвокат. А пока вы имеете право не отвечать на вопросы.

Вечером к нему пришел адвокат Эзра Дж. Левитан.

Мистер Левитан взялся вести его дело, хотя был крайне загружен. Грант обещал заплатить ему, когда выйдет его книга, которую он сумел пристроить в одно левое издательство.

— О! Мне, кажется, крепко повезло, — с легкой иронией и изрядной долей пессимизма воскликнул Левитан. — Но не будем строить воздушные замки. Возьмите-ка пока вот это! — Он пошарил в кармане и извлек на свет божий замусоленный доллар. — Возьмите!

— Зачем? — недоумевающе спросил Грант.

— А теперь дайте его мне обратно. Так! Теперь я могу с чистой совестью сказать, что вы наняли меня, дав мне аванс.

— Но ведь это ваш доллар, — продолжал недоумевать Грант.

— Разве? Но ведь это никому не известно, кроме нас с вами, не так ли. И сумма аванса — это наш с вами секрет. Итак, вы мой законный клиент.

Грант пожаловался, что ему не дают в камере ни читать, ни писать.

— Это мы сейчас устроим, — успокоил его мистер Левитан. — Я позвоню в Американский союз борьбы за гражданские права.

Симпатичный Эзра Дж. Левитан так представился Гранту: