Ампирный пасьянс

Супружество позволило ему познать природу женщины, а в особенности тот факт, что женщины – крайне изменчивые создания. Через несколько дней после свадьбы он увидал кавалерийского офицера, выскакивающего из окна спальни в одних подштанниках. Прекрасно догадываясь о том, что поведение супруги вскоре сделает его нормально развивающимся оленем, Франсуа бросил ее и отправился в свет на поиски более достойных признаков мужского достоинства. Следует прибавить, что перед этим он хорошенько набил морду офицеру и смылся вместе со своей новой любовницей.

О военной карьере Видока, видимо, не стоит уже вспоминать, хотя якобы (словечко "якобы" будет еще повторяться по причинам, о которых я уже вспоминал) храбро сражаясь в батальоне добровольцев на бельгийском фронте он добрался до чина младшего лейтенанта (!). Гораздо более интересен следующий этап в жизни Видока – этап гражданского дезертирства. Я опишу его, не придавая особого внимания хронологии, хотя и у самого Франсуа все его побеги из каталажек в конце концов перемешались, так много их было.

5

Убегал он неоднократно и нередко совершенно гениальным образом. Но достаточно часто и попадался, что было нетрудно, ибо почти везде, где появлялся, Видок затевал скандалы, избивал офицеров, добиравшихся до его любовниц, ошивался в компании разбойников, шулеров и проституток, шатался из Парижа до Голландии и назад с преследуемыми законом бандами, обворовывал честных женщин, которым случалось потерять голову ради мошенника и т.д. История всех его поимок и бегств – это фантастический балет с одним великим солистом и жалким хором полицейских и стражников.

Арестованный в Брюсселе, он споил жандармов и смылся. Его схватили и поместили в камеру в Лилле. Через несколько дней он организовал массовый побег, но его олимпийский торс застрял в узкой дыре. Когда товарищи по несчастью начали тащить его в разные стороны, он завыл от боли, что привлекло внимание тюремщиков. В наказание его бросили в карцер, остроумно названный "Маленькой гостиницей". В ожидании группового допроса, Видок свистнул у одного из жандармов висящие на стене плащ и шляпу, в которых спокойно вышел за ворота. Появляется вопрос: зачем он вечно удирал, разве не лучше было пересидеть небольшой срок, чтобы потом уже ни о чем не беспокоиться? Так нет, дело в том, что за Видоком тянулся приговор на восемь лет галер.

История эта имела место в Лилле, где Видок отсиживал один из первых, трехмесячных, приговоров. В соседней камере сидел крестьянин Себастьян Буатель, осужденный на 6 лет за кражу зерна. Буатель предлагал хорошие деньги за то, чтобы его вытащили из тюрьмы, поэтому два его сокамерника изготовили фальшивый ордер на освобождение вора. Видок также принял в этом участие, побуждаемый (якобы) не жадностью, но жалостью. Дело в том, что Буатель частенько лил слезы над судьбой своего многочисленного, но теперь осиротевшего семейства. Ордер переправили на волю, братья Буателя обратились с этим "документом" к начальнику тюрьмы, и крестьянина тут же освободили. Мистификация стала известной в течение 24 часов, и Видок, прекрасно зная, что за подделку автоматически получит 8 лет каторги, со свойственным себе умением "дезертировал" из тюрьмы.

В перерывах между актами "дезертирства" он совершал разбойные нападения, дрался с морскими таможенниками как член банды контрабандистов некоего Петерса и развлекался с собственной многолетней любовницей и сообщницей по преступлениям, Франсиной Лонге. Это именно она, когда Видок очередной раз отсиживал в "Маленьком отеле", принесла ему на "свидание" трехцветную ленточку (потом она отсидела за это 6 месяцев в тюрьме), которой ее любовник украсил свою шляпу и сюртук и вышел из комнаты для свиданий, а стражники отдавали ему честь, принимая за государственного чиновника. Но выйти ему удалось только на тюремный двор. К его счастью, стражники в этот момент приступали к заделыванию дыры в стене. Видок подошел к ним и начал дискуссию на тему: а можно ли вообще протиснуться через такую дырку, в конце концов "попробовал" сам, после чего приказал (уже с другой стороны) заканчивать работу и "отправился в свое присутствие".