Амулет Самарканда

Пока Натаниэль смотрел вниз, под ним проплыл орнамент из вьющихся растений, а следом — и украшенный бахромой край ковра. А под ковром обнаружились какая-то светлая поверхность — возможно, штукатурка — и огромные руны, выписанные блестящими чёрными чернилами. Натаниэль мгновенно понял, что это, и ему хватило одного взгляда, чтобы окончательно убедиться. Он увидел части безукоризненно выписанных кругов, две прямые линии, образующие луч звезды, изящно изгибающиеся рунические надписи, красные и чёрные…

— Гигантский пентакль, — прошептал он. — И мы все внутри него.

— Натаниэль, — сказала муха, — помнишь, я велел тебе сохранять спокойствие и не дёргаться?

— Помню.

— Так вот, забудь об этом. Дергайся, как только сможешь. Возможно, нам удастся привлечь внимание кого-нибудь из этих идиотов.

И Натаниэль заплясал на месте, дергая кистями рук и вертя головой. Он кричал, пока у него не заболело горло. Муха летала вокруг него и переливалась яркими сверкающими красками. Но сидевшие поблизости волшебники ничего не замечали. Даже Джессика Уайтвелл, сидевшая совсем рядом, по-прежнему смотрела на потолок. Натаниэля вновь затопило то самое ощущение ужасающей беспомощности, что он испытывал в ночь пожара. Вся его энергия и решимость развеялись.

— Ну почему они не смотрят?! — взвыл он.

— Алчность в чистом виде, — отозвалась муха. — Их удерживают путы богатства. Дрянь дело. Я бы попытался использовать Взрыв, но в таком тесном замкнутом пространстве он тебя убьёт.

— Да уж, лучше не нужно, — сказал Натаниэль.

— Разве что ты освободил бы меня от Бесконечного Заточения… — пробормотала муха. — Тогда я смог бы выбраться отсюда и заняться Лавлейсом. Ты, конечно, погиб бы, но я спас бы всех остальных, честное слово, а потом рассказал бы им о твоем самопожертвовании. Это было бы… Смотри! Начинается!

Натаниэль и сам уже смотрел на Лавлейса. Тот больше не указывал на потолок. Он с лихорадочной поспешностью сунул руку под кафедру, достал оттуда какой-то предмет, сбросил укрывавшую его ткань на пол и поднес предмет к губам — старинный рог, весь в пятнах и трещинах. На лбу Лавлейса выступили капельки пота и заблестели в свете люстр.

Где-то в толпе раздался гневный нечеловеческий вопль. Волшебники потрясенно опустили головы.

Лавлейс подул.

Бартимеус

Когда ковер уполз и под ним обнаружился гигантский пентакль, я понял, что мы вляпались в какую-то редкостную мерзость. Лавлейс всё рассчитал. Все мы, включая его самого, оказались заключены внутри круга, в котором он взывал к Иному Месту. На окнах установлены решётки, да и в стенах наверняка тоже, а значит, ни у кого из нас нет ни малейшего шанса улизнуть. У Лавлейса — Амулет Самарканда, а значит, учитывая силу этой вещи, он неуязвим. А вот все прочие окажутся в полной власти того, кого вызовет Лавлейс.

Я не врал мальчишке. Есть существа, которых ни один нормальный волшебник по своей воле не вызовет, пока не позаботится о связывающем пентакле. Величайшие сущности в такой ситуации впадают в неконтролируемое бешенство, стоит предоставить им лишь малейший шанс, [Примечание: Один из наихудших примеров — судьба микенского поселения Атлантис, находившегося в Средиземном море, на острове Санторин. Произошло это где-то три с половиной тысячи лет назад, если мне память не изменяет. Они хотели завоевать другой остров (ну, или ещё что-то в этом роде), и ради этого их волшебники собрались в кучу и вызвали некую агрессивную сущность. И не смогли удержать её под контролем. Я тогда находился всего в нескольких сотнях миль оттуда, в дельте Нила. Я слышал взрыв и видел огромные волны, обрушившиеся на африканское побережье. Несколько недель спустя, когда всё успокоилось, корабли фараона поплыли к Санторину. Выяснилось, что море поглотило всю центральную часть острова, вместе с его великолепным городом и со всем населением. А всё потому, что тамошние волшебники не потрудились нарисовать пентакль. ] а втайне заготовленный Лавлейсом пентакль означал, что вызванная им сущность будет ограничена в своих действиях пределами одного-единственного зала, вот этого самого.

Но Лавлейсу только того и надо было. Когда его раб уйдёт, он окажется единственным выжившим членом правительства. И он уже готов взять власть в свои руки.

Лавлейс подул в рог. Он не произвел ни звука ни на одном из семи планов бытия, но в Ином Месте сейчас должно было разнестись гулкое и протяжное пение рога.

Как и следовало ожидать, афритша отреагировала первой. Как только рог для вызова оказался в поле её зрения, она взвыла, схватила Руперта Деверокса за плечи и ринулась к ближайшему окну, на ходу наращивая скорость. Афритша врезалась в стекло. Магические прутья вспыхнули синим пламенем, раздался грохот, напоминающий раскат грома, и афритша полетела обратно в зал, головой вперёд, прижимая к груди обмякшего Деверокса.

Лавлейс отнял рог ото рта и слегка улыбнулся.