Амулет Судьбы

Грумске тотчас опустил глаза в пол, как будто боялся выдать себя. Бесшумно как змея он выскользнул из зала.

Филипп слегка пригубил напиток, опасаясь, что Грумске мог подсыпать в него яд. Но сок имел восхитительный вкус, и Филипп сделал второй глоток. Нет, не просто восхитительный. Напиток был… Он был… божественным! Да, вот подходящее слово — божественный!

В детстве Филипп часто спрашивал маму, какой вкус у радуги. И тогда мама хохотала в ответ: откуда ей было знать? Но сейчас Филипп не сомневался, что если бы у радуги был вкус, это был бы вкус этого яблочного сока, таявшего на губах потоком мечтаний, отчего тело и душа обращались в трепет, и хотелось пить его снова и снова, до последней капли.

— Вот и я все время твержу это, — рассмеялся дьявол, когда Филипп разочарованно уставился в пустой бокал. — Ничто не может сравниться с запретным плодом!

— Запретный плод? — повторил Филипп, переглянувшись с Сатиной, бокал которой также был пуст.

— Сок выжат из яблок Древа познания. Мне удалось утащить ящичек, когда был там в прошлый раз. Теперь вы лучше понимаете, как трудно было Адаму и Еве справиться с соблазном.

— Вы были на Небесах? — Филипп провел пальцем по ободку бокала и облизал его. — Что вы там делали?

— Мы собрались в Эдеме на совет. Яхве, Мортимер и ваш покорный слуга. Обсуждали исчезновение амулета и несчастья, которые оно повлекло.

— И что вы решили?

— Это ты должен мне сказать, Филипп.

— О чем?

Дьявол указал на него рукой, которой держал рюмку с портвейном.

— Я говорю о том, что нашим решением был ты, Филипп. Мы пришли к согласию о том, что нужно задействовать тебя.

От слов Люцифера Филипп почувствовал легкое головокружение. Представить только, что Бог, Смерть и Дьявол собрались вместе, чтобы поговорить о нем, Филиппе Ангеле! И что эти трое сошлись на том, что именно он

сможет помочь им.

Люцифер с улыбкой на лице кивнул, как будто прочитал мысли Филиппа.

— И на этот раз речь не идет об ошибке. Поведай же мне, Филипп, что вамудалось выяснить?

Филипп собрался открыть рот, чтобы начать повествование об их находках, но не успел произнести и слова, как двери с грохотом распахнулись, и запыхавшийся женский голос закричал:

— Где он? Где же он?

Филипп обернулся и увидел в дверях Равину. Ее седые волосы топорщились во все стороны, пот градом катился по красным как яблоки щекам, словно всю дорогу из кухни она бежала бегом. Обезумевшие глаза отыскали Филиппа и засияли от радости.

— Филипп! — закричала Равина, бросившись к нему вопреки протестам Люцифера.

— Привет, Рави… Ой, — запнулся Филипп, когда кухарка заключила его в свои объятья с таким жаром, что легкие Филиппа тут же сплющились.

Кухарка, радостно смеясь, кружила Филиппа, а тем временем вся жизнь несколько раз пролетела перед его глазами, пока наконец Равина не вернула его на пол.

— Мой дорогой мальчик! Как же ты вытянулся, тебя просто не узнать! Грумске сказал, что ты уже здесь, и я просто не удержалась… — начала кухарка, но Люцифер перебил ее, многозначительно откашлявшись.

— Равина, — сказал он строго, глядя ей прямо в глаза. — Мне хорошо известно, что ты с нетерпением ждала возвращения Филиппа, но все же слугам не полагается вот так врываться. К тому же крайне неприлично выражать такой восторг здесь, в самом сердце Зла.

— Ох, вечное притворство! — Равина небрежно отмахнулась от грозных слов Люцифера. — Кто сам скакал от радости и приплясывал, просто не мог на месте усидеть, узнав, что Филипп возвращается? — она потрепала шевелюру Филиппа и рассмеялась так, что все ее тучное тело заходило ходуном. — Ты бы видел его, Филипп. Адское зрелище! Знаешь, что говорят: «Когда Дьявол пляшет, на Небесах рыдают». — И наклонившись к нему поближе, шепнула на ухо: — От смеха.

— Благодарю тебя, Равина, — громко сказал Люцифер, тщетно пытаясь прикрыть багровый румянец. — Вот ты и пожелала Филиппу доброй ночи. Время не ждет, и мы изрядно проголодались.

— Ужин на плите, — сказала Равина, с головы до ног окинув взглядом Филиппа. — Тебе, друг мой, достанется двойная порция. Что-то ты совсем исхудал. — Равина подмигнула ему и встала. — Это мы быстро исправим!

Кухарка удалилась, а Люцифер облегченно вздохнул, обрадовавшись, что наконец-то смог избавиться от ее общества.

— Если бы не эти ее чертовы лакомства, — вздохнул он, запивая конец фразы портвейном, и опять напустил на себя важный вид: — Теперь, когда снова воцарилось спокойствие, поведай мне, Филипп: что вам удалось выяснить?

25

Дьявольская жара

— Как странно снова быть здесь, — произнес Филипп, разглядывая себя в зеркале. Когда-то — частичку вечности тому назад — на него из зеркала смотрел рогатый черт с черными как уголь глазами. А незадолго до этого — ангел. Кто же отражался в зеркале сейчас?

«Я, — подумал Филипп, потирая шишки на лбу. — Просто я».