АН Том 10 (СИ)

— Давайте не будем говорить о чести, Михаил Артёмович, — сказал я в микрофон гарнитуры. — Хватит уже переливать из пустого в порожнее. Я прекрасно понимаю всю прелесть того, что ваши близкие не смогли сбежать и теперь под нашим наблюдением. Но шантажировать вас жизнями членов семьи не собираюсь. Это не в моих правилах.

— Да? — голос Волынского звучал скептически. — И зачем тогда ты звонишь? Хочешь похвастаться, что прикончил моего Мастера?

— И вы снова неправы, Михаил Артёмович, ваш Мастер жив и относительно здоров. Я звоню только для того, чтобы предложить вам сдаться. Сможете побыть с семьёй. Обещаю, сдадитесь по-хорошему и даже запирать вас в темницу не буду. Выделим вам домик погостить. Правда, наручники, блокирующие жи́ву, надеть придётся.

— Звучит здорово… Но знаешь, что? Иди к чёрту! Я сам приду за своей семьёй. Вот увидишь. И если с ними всё будет в порядке, обойдусь с тобой и твоей жёнушкой мягко. Убивать не стану.

— Значит, не хотите сдаваться? — грустно вздохнул я.

— Я не предам Александра Борисовича. Всё. Отбой. Тебе остаётся лишь в страхе ждать, когда я приду за тобой.

— Вы ошиблись в третий раз за наш короткий разговор, — сухо произнёс я. — Поднимите голову.

Я, Соня, Андрей Оболенский с одним из его космодесантников плюс ещё два моих космодесантника, образовав в небе круг, зависли над небольшой полянкой. Через неё в этот момент как раз бежал единственный маршал Российской Империи — Гуру Артём Михайлович Волынский.

Одноглазый Мастер указал мне лишь примерные направления, где следует искать другого Мастера и Волынского. Как я и думал, эти трое разделились, пытаясь повысить свои шансы на выживание. Должно быть, понимали, что если мы засечём кого-нибудь из них через тепловизоры, то придётся в любом случае спуститься с небес и проверить, кто это.

А значит, потерять время.

Молодец, маршал. Он ведь ещё и не пошёл в ту сторону, в какую должен был идти по мнению одноглазого…

Но вот радиоволны микрогарнитуры сдали его с потрохами. Мой космодоспех оснащён не только «стандартными» технологиями космодоспехов. Отследить «звонок» и вывести направление на экран визора?

Легче лёгкого.

— Нашли меня, значит? — просипел динамик микрогарнитуры голосом Волынского. — Но не думайте, что я вам так просто дамся!

* * *

Полянка пылала огнём. И посреди этого буйства, согнув спину и свесив руки, будто плети, замер высокий мужчина в порванной окровавленной рубахе.

Он вскинул голову. Его взгляд был яростным и безумным.

Форкх меня дери, а ведь на людях Волынский всегда старается держаться холодно. В такие моменты он обычно похож на властного уравновешенного человека, у которого всё под контролем.

Но отчего-то, когда сталкивается со мной, быстро взрывается, давая выход своей огненной натуре.

— Ну же!!! Налетайте!!! Что, уже забыли, что пришли за моей головой?!!! Или не по силушкам вам забрать голову маршала? — раскинув руки в стороны, он резко выпрямился, а затем и вовсе загнулся в обратную сторону.

С невероятной скоростью белоснежная молния размером с человека устремилась на Волынского.

Разумеется, молнией был облачённый в стихийный доспех Андрей Оболенский. Мой местный отец принялся осыпать противника градом стремительных ударов. Лишь треть из них Волынский отбивал, остальные принимал на стихийный доспех — в очередной раз покрыл себя огнём Волынский за миг до первого удара Оболенского.

— Назад!!! — рявкнул я.

Мощный огненный поток вырвался из тела Волынского и ударил в Андрея Оболенского.

— Не лезьте больше! — прорычал я через внешние динамики шлема.

И сорвался с места.

Волынский меня раздражал. За всё то время, что мы с ним знакомы, он приносил одни проблемы. Однако сейчас я начал испытывать к нему еще и толику уважения. Он сражается до конца, хоть проигрывает нам в численности и общей силе.

Мне захотелось лично в столкновении один на один завершить его битву.

Так будет правильно.

— Если я проиграю, дайте ему уйти, — поддавшись чувствам, выкрикнул я.

— О? — удивлённо протянул Волынский. — Серьёзно?

— Серьёзно. А теперь довольно слов.

— Хах! Согласен!

Он вмиг восстановил огненный доспех, который пестрил прорехами после атак Оболенского.

Ну а я… уже успел сконцентрировать массу жи́вы и альтеру вокруг правого кулака. Туго сплетённые в шар золотые молнии трещали, разгоняя мою уверенность в победе почти до сотни процентов.

Я рванул вперёд.

Волынский тоже сделал шаг, запуская в меня огненный вал.

Выставив вперёд кулак с молнией, я ворвался в огонь. Наплевав на боль, пролетел его насквозь, и мой кулак врезался крепкое предплечье Волынского…

Во все стороны разлетелись золотые молнии.

— А-а-а!!! — заревел от боли единственный маршал Российской империи.

Мои молнии смогли обжечь огненного Гуру.

Послышался треск костей.

Я увидел звериную ярость в глазах противника. Он вцепился мне пальцами в горло. Кость на его руке была полностью уничтожена, кисть падала на траву….

А он и не думал сдаваться.

— Кха… — он выплюнул кровь, когда тугие золотые молнии пробили ему живот.

Только тогда он потерял контроль над жи́вой и обмяк. Падал на меня…

Я не стал отходить, подхватив тело маршала.