Anamnesis morbi. (История болезни)

Хруль иронии не понял:

— Значит, ты больше не будешь задавать дурацкие вопросы?

Теперь настал мой черед обижаться:

— Это почему же дурацкие?!

— Потому что мне приходится тебе объяснять элементарные вещи! — менторским тоном заявил ушастик.

— Уж извини, но вопросы задавать буду я. И много вас таких… Хранителей?

Хруль опять озадачился:

— Точно не знаю… никто, наверное, не считал. Но Ульи есть в каждом городе… и не только в городах, в деревнях тоже. Только там Ульи совсем маленькие, так… районного масштаба, — несколько пренебрежительно закончил Хранитель.

Голова у меня пошла крутом. Под одеялом я ущипнул себя за ногу: было больно. Все реально, Хруль не явился ко мне в ночном кошмаре, он действительно сидит передо мной и с незамутненным взором вещает о каких-то ульях, которые есть в любом населенном пункте… что же там за пчелы-то живут, в этих ульях?

— Не пчелы, — Хруль опять принялся читать мои мысли.

— А кто же?

— Души. Души ушедших.

— Умерших?

— Нет, ушедших. Они не умирают, они уходят. А потом возвращаются.

Приехали. Итак, в ульях живут души. Бессмертные, как известно. А Хруль, стало быть, их Хранитель. Запахло мистикой. Я устроился поудобнее и приготовился к долгому серьезному разговору:

— Так, я ничего не понимаю. Расскажи с начала и поподробней: что это за Ульи, зачем они? Куда возвращаются души? Каковы твои функции? И в конце концов, я-то тут при чем?

Хруль тяжело вздохнул, уселся по-турецки и начал свой рассказ:

— Ульи были всегда. Когда душа человека уходит из вашего мира, она попадает в Улей. И ждет там своего часа, когда ей будет назначено вернуться. Вернуться в ваш мир, дав жизнь новому человеку. Потом душа опять уходит и вновь оказывается в Улье. И опять ждет… Это бесконечно. Я — Хранитель. Я слежу за тем, чтобы Улей не опустел. А еще присматриваю за порядком в нем. Души, знаешь ли, разные встречаются… некоторые норовят без приглашения вернуться в ваш мир. Или наоборот, раньше времени сунуться в Улей. Ну и в самом Улье бывает неспокойно: каждая душа обладает ин… индивидуальностью, — Хруль с трудом выговорил длинное слово, — капризы, претензии… иногда конфликты. С особо буйными церемониться не приходится. Отсюда и все эти стуки, двигания мебели, летание тарелок и тому подобные явления, которые вы, люди, называете «полтергейстом». Тьфу ты, слово-то какое придумали! Не выговоришь, — сварливо пробурчал ушастый смотритель за душами.

Да, однако… Место вечного обитания бессмертных душ в рассказе Хранителя больше напоминало старую добрую студенческую общагу… а сам Хруль — то ли ее коменданта, то ли председателя студсовета. Но все еще оставалось много неясностей:

— А кто тебя назначил Хранителем? Или избрал? И кто определяет, когда душе пора собираться в Улей или, наоборот, возвращаться к людям?

Хруль посмотрел на меня жалостливо, как на больного свинкой:

— Мало тебя током били… ой мало! Совсем не понимаешь? Кто назначает, кто определяет… — передразнил меня ушастый. — ОН!

— Кто?

— ОН! — Хруль ткнул пальцем вверх:

Я машинально взглянул вверх и увидел лишь потолок больничной палаты.

— Не смотри, не увидишь… ЕГО никто не видел, даже Хранители.

Я не стал вступать в теологическую дискуссию. Главное понятно: ОН есть и наличие у меня бессмертной души — это тоже суровая реальность… интересно, каково моей душе будет в Улье под присмотром Хруля…

— А никаково, — опять сосканировал мою мысль ушастый телепат. — В том-то и дело, что в Улей твоей душе теперь дороги нет!

— Это почему же? Всем в Улей можно, а мне — нет? Что за дискриминация! — возмутился я.

— Я, собственно, потому и здесь, — Хруль опять грустно вздохнул: — Видишь ли, есть большая проблема. Число душ в Ульях ограничено. Сколько ОН в свое время их создал, столько всегда и должно было жить в людях и Ульях. Новые души никогда не рождались и никем не сотворялись. Предполагалось, что и убывать они тоже никуда не будут. Но…

— Но? Вмешался непредвиденный фактор?

— Именно. Как только были созданы души, появились Охотники…

Щелк! В памяти моей тут же всплыло предостережение Димаса о неведомых Охотниках, которые будут преследовать меня на всем пути к таинственному жезлу. Совпадение? Или же старый грек и Хруль говорили об одном и том же?

— Об одном, об одном! — подтвердил Хранитель мои догадки.

— Прекрати это! — я вскипел от негодования.

— Что «это»? — вскинул на меня невинные глазищи Хруль.

— Прекрати читать мои мысли! Это, в конце концов, просто неприлично!

— Да?! — изумился ушастик. — Вот уж не думал! И вообще, я не нарочно, у меня это получается исти… иксти-тивно!

— Инстинктивно, двоечник. А ты можешь подавить эти свои инстинкты и не влезать ко мне в мозг?

Хруль подумал немного:

— Могу, наверное. Не пробовал никогда, но постараюсь. Если тебя это так задевает.

— Уж сделай одолжение! Я, знаешь ли, не привык, чтобы в моих мыслях так бесцеремонно копались. Но мы отвлеклись. Итак, есть некие Охотники, которые, как видно из титула, за кем-то охотятся. За кем? И какая связь между твоим рассказом и историей грека?