Anamnesis vitae. (История жизни).

— Точно тебе говорю! Мне инженер из района рассказывал, а уж он-то знает. Вот я тут и сижу, стерегу, чтобы кто-нибудь шаловливыми ручками гадость какую не сотворил…

— Да кому это надо? — махнул Петька рукой.

— А не знаю… На моей памяти попыток не было. И слава богу: работа спокойная, платят исправно. Сиди только да казенное оружие чисти иногда, — старик усмехнулся и кивнул на прислоненный к стене карабин.

— Дед, а покажи этот… ворот! Сколько раз у тебя тут бывал, а его не видел, — попросил внук.

— И правильно, что не видел. Это, знаешь ли, охраняемый объект! Посторонним вход запрещен! — важно заявил Терентий Иванович.

— Да ладно тебе, дед! Я-то не посторонний. Ну покажи, что тебе, жалко? — совсем по-детски заныл парень.

Старик усмехнулся:

— Пошли уж, «непосторонний»!

Он подхватил карабин и открыл обшарпанную дверь с грозной надписью «Не влезай — убьет!»

В соседнем со сторожкой помещении окон не было. Зато здесь находились три огромных ворота, торчащих из бетонного пола.

— Ну вот. Все хозяйство тут, — Терентий Иванович широким жестом указал на тяжелые чугунные колеса.

Внук выглядел разочарованным:

— И все?! Вот это самое?

— Ага. А ты чего ждал? — удивился старик.

— Ну-у… не знаю, как-то все просто…

— Так оно и должно быть просто, — пожал дед плечами и похлопал ладонью по ближайшему вороту. — Крутишь в одну сторону — створ поднимается, крутишь в другую — опускается. Никаких тебе этих, как их… компьютеров! Строили-то дамбу когда?! И ведь все работает до сих пор… знай только смазывай вовремя.

Петька подошел к колесу и попытался его повернуть. Туго, но пошло.

— Эй, ты это брось! — строго прикрикнул на него дед. — Сделай как было! И не трожь больше. Это тебе не шутки!

— Ладно, ладно! — парень быстро повернул ворот обратно. — Все, больше пальцем не прикоснусь!

И отошел в сторонку, демонстративно подняв руки.

— То-то же! — удовлетворенно буркнул старик. — Ну все. Посмотрел — и будет. Выходим.

— Дед, спасибо за экскурсию. Тебе — спокойного дежурства, а я пошел. Может, дойду до пожара, посмотрю, что там полыхает, — Петька накинул куртку и направился к двери.

— Посмотри, посмотри! На обратном пути забеги потом ко мне, расскажешь, что там. Интересно же. А дамба тебе все равно по пути будет, — попросил Терентий Иванович.

— Договорились! — кивнул внук и выскочил за дверь.

1 октября 1987 года, 19.38, Кобельки

Как завороженный, я следил за рукой убийцы, моля Бога о том, чтобы Алька успела убежать.

— У тебя ничего не выйдет! — прозвучал за моей спиной ее звонкий и очень уверенный голос.

Я содрогнулся: ну почему, почему ты не убежала, Кошка?!

Занесенная для удара рука остановилась. Маньяк гулко хохотнул и сделал еще шаг к нам:

— Посмотрим…

Даже теперь, когда он стоял почти вплотную, лица не было видно, пламя за его спиной было слишком ярким. Зато огромный кулак я успел рассмотреть во всех подробностях. И он медленно, будто во сне, начал двигаться к моей голове…

…На фоне зарева мелькнула тень… с глухим рыком из темноты вырвался, вытянувшись в струну в полете, большой черный пес. И с лету вцепился зубами в страшную руку.

Маньяк покачнулся и истошно взвыл. Пес повис на его руке, злобно рыча сквозь стиснутые челюсти. На ярком фоне хорошо было видно, как выстреливают короткие струйки крови из прокушенной кисти: пес добрался до артерии.

Убийца завертелся волчком, пытаясь стряхнуть с себя собаку. Но та лишь сильнее стискивала зубы и держалась на руке мертвой хваткой. Странно, но тихое, сдавленное рычание перекрывало громкий вой маньяка.

Я опомнился. Улучил подходящий момент и от души пнул мерзавца между ног. Вой резко усилился и перешел в другую тональность. Более высокую.

Злодей согнулся и попытался схватиться за поврежденную часть тела, забыв на миг о псе, грызущем его руку. Чем тот немедленно и воспользовался. Как только задние лапы зверя коснулись земли, он рванул свою добычу в сторону.

Маньяк потерял равновесие и тяжело шлепнулся в грязь. Пес тут же отпустил его руку и бросился на грудь, метя зубами в шею. Сплетясь в клубок, человек и собака покатились по лужам.

Аля обняла меня сзади, прижавшись всем телом. Даже сквозь одежду чувствовалось, какое оно горячее.

— Не бойся, Кошка! — шепнул я ей, не в силах оторвать взгляд от жуткой картины.

— А я и не боюсь! — спокойно ответила она. Слишком уж спокойно.

Вдруг все стихло. Только что по земле катались два тела: человеческое и собачье. Миг — и на поле боя остался лишь пес, рычащий по инерции и с невероятным изумлением обнюхивающий то место, где только что был его враг.

Маньяк исчез. Опять — исчез!

— Вот тварь! — в сердцах я едва не выругался круче, но вовремя вспомнил об Альке за спиной.

— Куда он делся? — удивилась она.

— Трусливо бежал с поля брани! — объяснил я. — Этот гад каким-то образом умеет исчезать. Я тебе рассказывал, помнишь?

Аля кивнула и улыбнулась, приседая.

— Иди ко мне! — позвала она пса.

Тот моментально потерял интерес к месту исчезновения врага и, виляя хвостом, бросился к ней. Подбежав, ткнулся лобастой головой в руки и принялся с обожанием их облизывать.