Читаем Анархизм полностью

Но экономическій процессъ съ ростомъ диктатуры финансоваго капитала напрягаетъ до невыносимой степени вс противорчія классоваго буржуазнаго общества, объединяетъ вс трудовые слои населенія противъ капиталистической диктатуры.

Какъ же разршатся эти противорчія? Какъ произойдетъ соціальная революція? Черезъ счастливую комбинацію парламентскихъ голосовъ? Черезъ овладніе цитаделью «государственной воли»? Ничуть не бывало.

Путь къ революціи, намчаемый Гильфердингомъ таковъ: «...Выполняя функцію обобществленія производства, финансовый капиталъ до чрезвычайности облегчаетъ преодолніе капитализма. Разъ финансовый капиталъ поставилъ подъ свой контроль важнйшія отрасли производства, будетъ достаточно, если общество черезъ свой сознательный исполнительный органъ, завоеванное пролетаріатомъ государство, овладетъ финансовымъ капиталомъ: это немедленно передаетъ ему распоряженіе важнйшими отраслями производства. Отъ этихъ отраслей производства зависятъ вс остальныя, и потому господство надъ крупной промышленностью уже само по себ равносильно наиболе дйствительному контролю, который осуществляется и безъ всякаго дальнйшаго непосредственнаго обобществленія».

Итакъ, значитъ все дло въ «овладніи финансовымъ капиталомъ».

Да! ..Но черезъ «завоеванное государство». Но для чего-же нужно это «завоеваніе государства», врнаго, какъ видли мы выше, слуги капитализма, завоеваніе, требующее времени, энергіи, жертвъ? Ни для чего. По крайней мр, самъ Гильфердингъ дале пишетъ слдующее: «Захватъ шести крупныхъ берлинскихъ банковъ уже въ настоящее время былъ бы равносиленъ захвату важнйшихъ сферъ крупной промышленности и до чрезвычайности облегчилъ бы первые шаги политики соціализма въ тотъ переходный періодъ, когда капиталистическій методъ счетоводства представляется еще цлесообразнымъ. Экспропріацію незачмъ будетъ распространять на многочисленныя крестьянскія и промышленныя мелкія производства, потому что вслдствіе захвата крупной промышленности, отъ которой они уже давнымъ давно находятся въ полной зависимости, они будутъ обобществлены при ея посредств, какъ сама она будетъ обобществлена непосредственно. Слдовательно, въ тхъ случаяхъ, когда процессъ экспропріаціи оказался бы вслдствіе децентрализаціи слишкомъ затяжнымъ и политически опаснымъ, будетъ возможно медленнымъ развитіемъ подготовить этотъ процессъ къ зрлости; т.-е. однократный актъ экспропріаціи государственной властью превратить въ постепенное обобществленіе, ускоряемое тми экономическими выгодами, которыя сознательно представляются обществомъ: вдь финансовый капиталъ уже позаботился объ экспропріаціи, поскольку она необходима для соціализма».

Я привелъ цликомъ это длинное разсужденіе изъ-за его чрезвычайной характерности. Трудно дать боле полное и яркое признаніе ненужности «завоеванія государственной власти», если Гильфердингъ считаетъ возможнымъ уже сейчасъ «однократный актъ экспропріаціи государственной властью превратить въ «постепенное обобществленіе» и т.д., если захватъ крупныхъ банковъ уже сейчасъ былъ бы «равносилен захвату»... etc. «Завоеваніе государства» съ подобными оговорками есть отказъ отъ «завоеванія».Что такое «захватъ», какъ не замаскированная всеобщая соціальная стачка, соціальная революція, такъ, какъ ее понимаетъ, хотя бы и современный революціонный синдикализмъ.

Очевидно, что реальное пролетарское движеніе не нуждается въ завоеваніи «всеклассовыхъ» учрежденій. Простое соображеніе экономизаціи силъ, творческой ихъ концентраціи должно удержать его отъ того, чтобы разсылать своихъ представителей по такимъ мстамъ, гд, по самому существу дла, имъ, вооруженнымъ однимъ краснорчіемъ, обезпечено пораженіе.

ГЛАВА VI.

Анархизмъ и его средства.

Анархизмъ, какъ врованіе, какъ мечта есть не только общественный идеалъ опредленной группы или партіи людей. Анархизмъ лежитъ въ тайникахъ человческой природы. Что бы ни говорили временные, историческіе противники его — превосходство этого идеала надъ всми политическими катехизисами и программами — очевидно. Только изувры и замученные рабствомъ могутъ отрицать высшій, освобождающій смыслъ анархистскихъ формулъ — права личности на безграничное развитіе и ея право творческаго самоутвержденія.

Вс исторически извстныя концепціи общественнаго идеала — за рдчайшими исключеніями — будь это — мечта о достиженіи «Божескаго царства» Августина или Беды, о «Федераціи» въ цляхъ общаго мира Вико, о царств «Вчнаго Евангелія» Лессинга, о торжеств «идеи права» Канта, объ осуществленіи «человчности» Гердера, о прыжк въ «соціалистическое государство», о воплощеніи «Теургіи» В. Соловьева, о наступленіи «анархистскаго строя» и т. д., и т. д. — вс, въ конечномъ счет, возвращаются къ человку и свобод его самоопредленія.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия
Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия

В предлагаемой книге выделены две области исследования музыкальной культуры, в основном искусства оперы, которые неизбежно взаимодействуют: осмысление классического наследия с точки зрения содержащихся в нем вечных проблем человеческого бытия, делающих великие произведения прошлого интересными и важными для любой эпохи и для любой социокультурной ситуации, с одной стороны, и специфики существования этих произведений как части живой ткани культуры нашего времени, которое хочет видеть в них смыслы, релевантные для наших современников, передающиеся в тех формах, что стали определяющими для культурных практик начала XX! века.Автор книги – Екатерина Николаевна Шапинская – доктор философских наук, профессор, автор более 150 научных публикаций, в том числе ряда монографий и учебных пособий. Исследует проблемы современной культуры и искусства, судьбы классического наследия в современной культуре, художественные практики массовой культуры и постмодернизма.

Екатерина Николаевна Шапинская

Философия
Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука