Анастасия. Дело о перстне с сапфиром

Напряжение проявлялось по-разному. В его случае — неподвижностью.

— Как вы здесь оказались? — обернулась я к патрульным. Те тоже перебрались поближе, точно зная, что без уточнений не обойдется.

— Свечение, — глядя угрюмо, ответил тот, что погрузнее. По возрасту вроде ровесники, но один был не то, что массивнее, скорее, матерее. — Когда проезжали час назад, не видно было, а как темнеть начало, так заметили.

Неподалеку 'зашевелился' воздух, предупреждая о появлении новых действующих лиц…. Первым показался Вильен, заставив вздохнуть с облечением. Его не хватало…. Как и Сэма, Энгина и даже Николаса, замыкавшего кавалькаду.

Появлению Сванетти я не удивилась. Все было не просто серьезно. Очень серьезно!

— Господин Соул? — посчитав, что передышка затянулась, повернулась к Фариху, — позвольте приступить к осмотру.

Тот дернулся — получалось, что я сама себя назначила на дело, но кивнул. Это была наша цепочка…. Мы — начинали, нам и заканчивать.

— Приступайте, — прохрипел он, коротко посмотрев на Северова.

Я предпочла оставить Даниила без своего внимания. Мне было проще — могла сделать следующий шаг, попав под действие пунктов и параграфов, которые не оставят возможности думать, все сильнее погружаясь в невозможность что-либо изменить. А он?!

— В соответствии с параграфом шестым Свода правил дознания я закрываю место преступления до окончания осмотра, — отметив, что Виль пристроился за спиной, произнесла я, следуя протоколу.

— Зафиксировано, — тут же отозвался Соул. Принял папку, которую ему подал подошедший Энгин, проставил время, вернул. — Семь часов десять минут после полудня.

— Сэм, займись патрулем, — не оборачиваясь, попросила я младшего Джакса.

— Сделаю, — тут же откликнулся он. — Когда вы заступили… — донеслось вслед за скрипучим шелестом травы под его ногами.

— Господин Сванетти, я прошу вас присоединиться к группе, — оглянулась я.

Магические фонари уже выставили, сдвинув сумерки за контуры деревьев, казавшиеся застывшими на границе чудовищами. Уродливые, с искореженными руками-ветвями….

Мотнув головой, чтобы избавиться от ощущения иллюзии, частью которой я сама являлась, подошла к лекарю:

— Что у нас?

Тот не шевельнулся, продолжая демонстрировать крепкую спину.

— Так и запишем… — свела я не то к шутке, не то к сарказму, — убийство.

— Посмотри сама, только осторожно, — сдвинулся лекарь.

— А я разве когда-нибудь была неосторожна? — ворчливо заметила я, вставая на его место.

Слева, в сторону дороги, кустарник. Прямо, метрах в четырех, дерево. Ствол молнией раскроен надвое, но уже давно. Развилка заросла мхом….

Ближе, метрах в двух, еще одно деревце. Совсем хлипкая березка… со сломанной, уже подвявшей веткой.

Шуйский лежал на спине. Тело вытянуто с востока на запад. Голова чуть склонена к правому плечу, руки раскинуты, ладони развернуты вверх, пальцы, кроме большого, прижаты друг к другу. Ноги разведены, расстояние между пятками….

Взгляд привычно отмечал все, что нужно будет перечислить в протоколе. Схема осмотра трупа….

Назвать трупом тело Шуйского было невообразимо тяжело!

Одежда грязная и мокрая — постарался шедший днем дождь, но без следов, которые могла бы оставить борьба. На груди, там, где сердце, небольшое пятно крови, обрамляющее лезвие стилета.

— Заморосило вскорости после полудня, — присела я на корточки.

— Земля под ним сухая, — отозвался лекарь, подтверждая мою мысль. Убили Шуйского еще до обеда.

— Но точное время смерти ты назовешь после вскрытия, — вздохнув, добавила я.

Раньше эта фраза вызывала скорее недовольство, чем глухую ярость. Сейчас же….

Мое первое впечатление о Шуйском, сводившееся только к одному: опасен…. Признание графа, что, выбирая из нескольких высокоуровневых магов, отец выбрал именно его…. Намеки князя, что опыт скользких дел у нынешнего посланника императора Владислава значительно больше, чем я могла бы предположить…. И — единственный удар, лишивший его жизни!

Я — не понимала, как уравнять то и другое!

— Если оно будет, это вскрытие, — неожиданно глухо произнес лекарь и тоже присел.

Приподнял руку Шуйского… отпустил…. Она 'легла' мягко, расслабленно.

— Дотронься, — кивнул он на его ладонь.

Коснулась кожи…. Теплая….

— Слишком теплая для открытого участка тела. Трупное окоченение отсутствует. Но пульса нет, дыхания — тоже. Тут без сомнений.

— Стазис? — оглянулась я на Соула, но первый, на кого наткнулась взглядом, был Северов.

— Скорее всего, — лекарь оборвал наш безмолвный диалог, заставляя вернуться к насущному. — Но тогда объясни мне, как такое возможно: за считанные мгновения установить стазис, требующий сил; холодного разума, который не позволит поддаться страху осознания возможной смерти; скрупулезности, невозможной в состоянии ускользающего сознания и позволить нанести себе удар прямо в сердце?!

Я ее могла ответить лекарю — он не был скреплен печатью молчания, но не видела смысла лишать себя такой возможности. Чтобы объяснить и то, и другое, вариантов было не много. И единственный, который учитывал все нюансы — Шуйский хотел, чтобы его считали мертвым, потому и подпустил врага так близко.