Анатолий Мариенгоф: первый денди Страны Советов

Глава четырнадцатая

«После этого…»

Возвращение в Ленинград

Собственно, «эвако-жизнь» продлилась недолго: с июня 1941-го по март 1943 года. Да и то были большие перерывы и поездки по городам и весям. После коренного перелома в ходе войны Мариенгоф повеселел.

26 февраля 1943 года Мариенгоф писал из Москвы Евгению Шварцу в Киров. Говорил, что собирается возвращаться в Ленинград:

«Телеграмму твою, Женя, и письмо я получил одновременно

23 февраля. До этого я звонил по твоим делам в Управление по охране [авторских прав] просил Нат. Ник. (Лесин был в командировке) “подсчитать тебя” и выслать тебе деньги в Киров. Мне было сказано: “Есть!”. 23-го опять звонил, разговаривал с Гришей и Нат. Ник. Тебе 15 тысяч выслали

29 января. Конечно, ты их давным-давно уже получил. Остальное, что у тебя имеется на “конторском”, обещали подсчитать и тоже отправить. Так что ты сейчас, вероятно, самый богатый человек в г. Кирове, мажешь хлеб маслом, сырку накладываешь шпик, а ещё сверху на палец мёду. Кушай, дорогой, и поправляйся. А я на будущей неделе отправлюсь на поправку в Ленинград. Только вчера с большим трудом получил пропуск. В это тихое и счастливое местечко меня никак не хотела милиция пускать. Мне кажется, что было бы, конечно, немножечко остроумней приехать в Москву, в “Москву” к Нюшке. Но что делать, ещё все ходим под Рудником. Сейчас пытался в запас накупаться в горячей ванне, навыписаться, наговориться, надружиться и пр.

Целую. Толя».421

Спустя месяц (25 марта 1943 года) Мариенгоф отчитывается уже Эйхенбауму:

«Пишу вам из Ленинграда. Прилетел 5-го из Москвы. Живём с Нюхой пока в “Астории”, но собираемся перебираться в славную кухоньку с альковом на Бородинской к Радину. По кухонькам здесь расселилось большинство актёров, близко от театра, печурка, получается, военный комфорт. Кто относится к шуму равнодушно, тому жить в Петровском Парадизе не худо. Мы с мадамочкой не жалуемся. Только вот друзей не осталось, только дома, да улицы, да набережные, да лирика ленинградских туманов. Нюшка много занята, я тоже работаю над большой вещью. Изредка грешу для собственного удовольствия стишками. А почитать-то их кому?»

В апреле вновь приезжает в Москву. Видится с Бриками и Кручёных. У Кручёных в архиве сохранилось несколько записок Мариенгофа422, где Анатолий Борисович рассказывает о своих творческих подвигах во время войны: