Анатомия страха

Генка был пыльным туповатым домостроевцем, к тому же не особенно сильным в интимной области. Первая жена Катя изменяла ему с каждым встречным и поперечным, вплоть до водопроводчика, пришедшего чинить кран. Об этом, как водится, знали все, кроме самого Генки. Тот был искренне уверен, что его скромная добропорядочная супруга, почтенная домохозяйка, с утра до ночи штопает носки, бегает по магазинам и готовит разносолы для любимого супруга, занятого повышением семейного благосостояния. А что еще нужно женщине, спрашивается? Муж, дети, дом — полная чаша. Детей у них, правда, не было, несмотря на все усилия. Врачи говорили, что у Кати все в порядке, но сам Геннадий обследоваться не желал. Раз он в состоянии на женщину вскарабкаться — значит, здоров и нечего позориться.

Так они прожили шесть лет, а потом — Геннадию только-только исполнилось тридцать — разразился большой скандал. Катерина становилась все более ненасытной и неразборчивой в связях. Кончилось все тем, что один из деловых партнеров Геннадия весьма узнаваемо описал ему снятую накануне в баре шлюшку. Генка вышвырнул жену, как нашкодившего щенка. Впрочем, та особо и не расстроилась, потому что желающих обеспечить ее телесно и денежно вдруг оказалось больше, чем достаточно.

Следующие семь лет личную жизнь Геннадия составляли проститутки средней руки и приятельницы Олега, которыми тот щедро делился. Все это было скучно и уныло. Так же скучно и уныло он старел. На темечке поселилась круглая плешь, а под глазами — сиреневые мешочки. Мягкие щеки начали угрожающе обвисать, как перекисшее тесто. Он выглядел гораздо старше своих лет, понимал это и отчаянно комплексовал, считая, что женщин могут в нем интересовать только деньги. В чем-то Геннадий был прав, потому что в нем не было ничего, что могло бы привлечь бескорыстное внимание. Впрочем, даже деньги не могли сделать его интересным. Они как бы существовали отдельно от него, хотя и рядом.

Гена был домашним мальчиком из вполне приличной, интеллигентной семьи. Его воспитывали исключительно на хороших примерах, умных книжках и правильных фильмах. Бабушка водила его в театры и музеи, а мама учила музыке и беседовала на нравственные темы. Вся эта воспитательная кампания, приторная до тошноты, настолько достала Гену, что один-единственный мальчиш-плохиш Олег Свирин без всяких усилий мог ей противостоять. Гена безоговорочно подчинялся Олегу хотя бы уже потому, что его система ценностей коренным образом отличалась от системы ценностей родителей.

И все же, все же… Оказывается, кое-что из вбиваемого родителями все-таки отложилось. Геннадий твердо знал: у человека должна быть семья. Без этого он и не человек вовсе, а так, недоумок какой-то. Он спал с проститутками и презирал себя за это. Но жениться на приличной женщине не торопился: боялся, что приличная женщина окажется на деле неприличной, позарится на деньги, будет изменять, как Катерина. Ему было невдомек, что женщин, которые не изменяют неприличному мужу в силу одной только врожденной добропорядочности, в наше время надо еще поискать.

С Ириной Емельяновой Геннадий познакомился в Сочи. Неожиданно банальный курортный роман продолжился в Петербурге. Ирина заставила его забыть о комплексах и почувствовать себя значительным. Задумываться о ее целях и истинных чувствах он не хотел. С этой женщиной ему было хорошо, и он решил это узаконить. Через месяц Геннадий сделал Ирине предложение, и она ответила согласием.

Эйфория кончилась быстро. Ирина любила только себя одну. Заполучив Геннадия в собственность, она потеряла к нему всякий интерес. Нет, молодая супруга исполняла все его прихоти, занималась хозяйством, приглашая приходящую прислугу только для генеральной уборки, выслушивала все его бесконечные жалобы, безропотно ложилась с ним в постель. Но с таким выражением лица, что сомнений не оставалось: не только интим, но и вся семейная жизнь в целом для Ирины лишь унылые супружеские обязанности.

Олег, разумеется, обо все этом знал. Генка никогда не был скрытным, не говоря уже о тактичности и деликатности. В подпитии он часами мог говорить о вещах, которые воспитанный человек обычно держит при себе. Олег, который деликатностью тоже никогда не страдал, выслушивал эти излияния с брезгливым любопытством. Всегда полезнее что-то знать, чем не знать. Он был категорически не согласен с утверждением: меньше знаешь — крепче спишь. Глупости! Главное, чтобы о твоих знаниях никто не догадывался!

Ирину он уложил в постель сразу после ее медового месяца с Генкой. Как женщина она его не слишком привлекала — не в его вкусе. Эффектная, конечно, элегантная, в тридцать пять тело как у двадцатилетней: подтянутое, упругое. Но зато почти на голову выше. Олег не принадлежал к тем низкорослым мужчинам, которые обожают высоких женщин, руководствуясь принципом «мышь копны не боится». С такими ему хотелось опять, как когда-то, что-то доказывать — то ли им, то ли себе самому. Единственным исключением, по определению подтверждающим правило, была его жена Илона, которой он едва доставал до уха.