Андрей Капица. Колумб XX века

«1. Отказ гражданина СССР — должностного лица государственного учреждения или предприятия СССР, действующего за границей, на предложение органов государственной власти вернуться в пределы СССР рассматривать как перебежку в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и квалифицировать как измену.

2. Лица, отказавшиеся вернуться в СССР, объявляются вне закона.

3. Объявление вне закона влечет за собой:

а) конфискацию всего имущества осужденного;

б) расстрел осужденного через 24 часа после удостоверения его личности. <…>

6. Настоящий закон имеет обратную силу»[84].

А в 1933 году на Запад сбежал еще и математик, член-корреспондент АН СССР Георгий Антонович Гамов — один из самых выдающихся ученых XX века. Будучи в 1928 году всего лишь 24-летним аспирантом, он успел открыть квантовую природу альфа-распада. За сообщением об этом мировом научном достижении в газете «Правда» почему-то шли странные стихи Демьяна Бедного:

В стране рабов и хамовЕсть славный парень Гамов.

Помимо этого Гамов построит теорию «горячей Вселенной» и на ее основе предскажет существование реликтового космического излучения. А еще разгадает структуру генетического кода. Но это все будет потом. А пока, с приходом к власти Сталина, Гамов настолько остро почувствовал изменение отношения к отечественным ученым, что летом 1932 года с женой Любовью Вохминцевой даже попытался на надувной лодке переплыть Черное море из Симеиза до Турции, но им помешал шторм. Другой раз они с Ро, как он называл жену, затеяли лыжный поход с Кольского полуострова в Норвегию. И просто удивительно, что оба раза они остались не замеченными советскими пограничниками!

Третий случай ему представился осенью 1933 года, но в результате вышло не очень красиво. А. Ф. Иоффе порекомендовал Гамова представителем СССР на Седьмой Сольвеевский конгресс в Брюсселе. Заручившись поддержкой организатора конгресса, французского физика и члена ЦК Компарии Франции Поля Ланжевена, а также используя личную дружбу с Н. И. Бухариным, Гамов у самого В. М. Молотова выпросил визу еще и для своей жены. А, едва попав в Брюссель, сразу затеял переговоры с советским правительством о своей постоянной работе за рубежом. Он даже написал об этом в Кембридж Петру Леонидовичу:

«Сейчас я хочу идти по вашим стопам и, если возможно, перейти в так называемое Kapitza-Zustand („статус Капицы“. — Прим. авт.), то есть жить за границей с советским паспортом. Написал в Москву, прося в firm expressions (в резких выражениях. — Прим. авт.) продления командировки на год…»[85]

Это было уже слишком. 21 сентября 1934 года Cталин отбивает со своей сочинской дачи в Мацесте шифрограмму Кагановичу и Куйбышеву:

«Сталин — Кагановичу, Куйбышеву

…Капицу можно не арестовывать формально, но нужно обязательно задержать его в СССР и не выпускать в Англию на основании известного закона о невозвращенцах. Это будет нечто вроде домашнего ареста. Потом увидим. Сталин.

21/IX. 34 г.»[86].

Анна Алексеевна вспоминала: «По приезде в Англию я увиделась с Резерфордом и рассказала ему, что Петр Леонидович задержан в России, — он должен был знать всё. Резерфорд был озадачен, очень огорчен и в высшей степени недоволен всем этим…

По Кембриджу стали распространяться самые разнообразные слухи о том, что случилось с Капицей, о его положении в России. Резерфорд считал, что по возможности надо избегать проникновения этих слухов в печать. С другой стороны, он старался привлечь международное научное мнение. Он связывался с крупнейшими мировыми учеными — Бором, Ланжевеном, Дираком, Дебаем… После того, как Петра Леонидовича задержали в России, ко мне несколько раз обращались разные люди с предложением организовать его побег. Помню, однажды пришел ко мне Сцилард (Лео Силард, американский физик венгерского происхождения, один из создателей атомной бомбы. — Прим. авт.) и говорит: „Давайте устроим побег Капицы. Мы увезем его на подводной лодке“»[87].

На запрос Резерфорда в советское посольство полпред СССР в Лондоне И. М. Майский ответил не сразу:

«Лондон, 30 октября 1934 г.

Дорогой лорд Резерфорд,

Прошу простить меня за задержку с ответом на Ваше письмо от 12 октября. Вызвана она тем, что я был в отпуске и только что вернулся в Лондон после более чем двухмесячного отсутствия. Ваше письмо, касающееся г-на Капицы, было передано мне сразу после моего прибытия, и в своем ответе я хотел бы объяснить, как обстоят дела.