Андрей Миронов: баловень судьбы

Однако страстный монолог Ромма услышан не был. Цензоры, которые увидели в фильме Райзмана исключительно посягательство на коммунистическую мораль, заставили Райзмана взять в руки ножницы и обкорнать картину. В итоге была сокращена интимная сцена между Ксенией и Борисом в лесу; сокращена и заново перемонтирована сцена во дворе между матерью Ксении и только что вернувшимися из леса Ксенией и Борисом; изъята сцена, где мать Ксении набрасывается с кулаками на Бориса за то, что он «обесчестил» ее дочь; изменен разговор отца и матери Бориса в комнате (разговору придали более благожелательный тон); изменен финал – изъяли общий план, навевавший на зрителя мрачные мысли (там Ксения и Борис расходились в разные стороны), и т. д. 11 августа фильм Райзмана в очередной раз был просмотрен в союзном Минкульте и получил-таки «добро» на выпуск.

Но вернемся непосредственно к Андрею Миронову. В самый разгар баталий по фильму «А если это любовь?» – в июне 1961 года – он получил очередное приглашение от кинематографистов. Еще один мэтр советского кино Александр Зархи пригласил его на одну из главных ролей в картину «Орел или решка» (в прокате – «Мой младший брат») по повести Василия Аксенова «Звездный билет». Эта повесть о четырех выпускниках средней школы в те дни еще только готовилась к публикации в «Юности», но кинематографисты разглядели в ней заявку на будущий бестселлер и торопились первыми зафиксировать это. В повести было четыре главных героя: вчерашние школьники Димка, Алик, Юрка и Галка. На роли первых двух были приглашены дебютанты: Александр Збруев (выпускник Театрального училища имени Щукина), Олег Даль (студент третьего курса Театрального училища имени Щепкина). Роль Юрки предложили Андрею Миронову, а Галку должна была сыграть студентка «Щуки» Иваненко, но худсовет ее кандидатуру решительно забраковал. И Зархи навязали другую исполнительницу – студентку третьего курса ВГИКа Людмилу Марченко. Лично против нее Зархи ничего не имел, тем более что она была уже опытная актриса (на тот момент за ее плечами были уже четыре фильма: «Отчий дом» (1959), «Белые ночи» (1960), «До будущей весны», «Леон Гаррос ищет друга» (оба – 1961), но его угнетало другое: она была пассией Ивана Пырьева, к которому Зархи питал не самые теплые чувства. Поэтому он всячески противился кандидатуре Марченко. Вот как это выглядело в реальности.

13 июля директор 2-го творческого объединения (там готовилась к постановке картина) написал Зархи письмо, где подверг его резкой критике за приверженность одной кандидатуре – Иваненко. Директор уличал режиссера в том, что он специально «гробит» пробы других актрис, снимая их в не самом выгодном ракурсе. Например, он таким образом отвел кандидатуры Людмилы Гурченко и Натальи Кустинской. И Шевкуненко по этому поводу недоумевает: «Вы очень невыгодно попробовали Кустинскую, объяснив ей, что она „переросла“ возраст героини, а рядом Гурченко. Где же логика? Есть Вертинская, наконец О. Крылова (балетная школа Большого театра), Людмила Марченко. Мы хотим наблюдать объективную картину в интересах Вашего фильма и всего объединения в целом».

Спустя четыре дня – 17 июля – состоялся худсовет объединения, где Зархи снова подвергли критике за его приверженность одной кандидатуре. Приведу лишь несколько отрывков из выступлений некоторых ораторов:

Воробьев: «Гурченко не подходит по возрасту. Иваненко моложе, но она слишком неумела, с ней нужна гигантская работа…»

Воинов: «Меня не смущает версия Иваненко. Гораздо хуже, что в ней нет обаяния. Она неприятна внешне…»

Зархи: «Я считаю, что Иваненко идеально подходит для роли Галки…»

Шевкуненко: «Марченко хороша. Но она заключила договор с Одесской киностудией, и будет трудно ее оттуда забрать…»

Зархи: «Я считаю, что Марченко не подходит, надо снимать Иваненко…»

И все же, несмотря на все потуги Зархи отстоять кандидатуру Иваненко, его обязали взять в картину именно Людмилу Марченко. Что касается Андрея Миронова, то его кандидатура была чуть ли не единственной – Зархи определился с ним с самого начала, и в немалой степени это объяснялось его личными симпатиями: Зархи был знаком с Александром Менакером еще в бытность того ленинградцем. И члены худсовета на удивление легко пропустили кандидатуру Миронова, хотя и она у многих вызывала нарекания. Чтобы читателю стало понятно, о чем идет речь, приведу выдержки из стенограммы заседания худсовета от 7 июля 1961 года, где речь шла именно о Миронове, пробовавшемся на роль Юрки:

В. Гетов: «Юрка мне просто не понравился. Он кажется постарше, помассивнее, он физически неприятен. В романе у Аксенова он чище, он склонен к компромиссам, примирениям. Вся манера поведения, которая представлена в пробах, начисто противопоказана – это вытрющивание, обезьянничание, клоунада…»

Л. Арнштам: «О Юре. Он может быть такой. Он просто в компании как-то неинтересен. Юра в компании контрастирует с другими. Он проще. Он физкультурник. Между прочим, Юра выглядит более спортивным…»