Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

В тот же день Люся зачитала Нобелевскую лекцию. Кажется, она тоже передавалась по радио, может потом.

С Председателем Нобелевского комитета норвежского стортинга Аасе Лионнес (Aase Lionaes). Университет Осло, 10 декабря 1975 г.

Кроме того, были приемы-банкеты; тут уж я точно не был бы на высоте. Выступая на одном из банкетов, Люся сказала свою фразу о бабах, на которых в России и пашут, и жнут, и хлеб молотят, а вот теперь они и премии принимают. Мария Васильевна Олсуфьева, переводившая Люсю, была в большом затруднении, как перевести эту фразу. Действительно, как по-английски „бабы“?..

У суда над Юрием Орловым, 15–18 мая 1978 г.

Очень сильным переживанием для Люси стало ночное факельное шествие, которое, как ей объяснили, является „стихийным“ и происходит далеко не всегда, а только тогда, когда народ одобряет присуждение премии. Люся заплакала, когда ей перевели, что на многих плакатах написано:

„Сахаров — хороший человек“.

Люся еще несколько дней провела в Норвегии, общалась со многими замечательными людьми, в их числе — с председателем Нобелевского комитета г-жой Аасе Лионнес и секретарем г-ном Тимом Греве, с семьей Фритьофа Нансена, с семьей Виктора Спарре. Потом она выехала в Париж. Позвонила мне оттуда совсем потерявшая голос, видимо это была реакция на сверхнапряжение последних дней, а 20 декабря самолетом вылетела в Москву».

(А. Д. С. «Воспоминания», Часть 2, Гл. 19).

1976. Участие в основании и деятельности Московской Хельсинкской группы. Смерть брата Игоря в Бомбее. Поездки в Сибирь на суды и к ссыльным политзаключенным. «Желтые пакеты»[137]

— начало многолетней кампании клеветы и компрометации Елены Боннэр.

1977. Уголовное преследование дочери Тани. Угрозы ареста зятя. Эмиграция Тани с семьей. Снова лечение глаз в Италии. Интервью о защите прав человека. Исключение сына Алеши из института с угрозой неизбежного призыва на военную службу. Поездка в Мордовию.

1978. Эмиграция Алеши. На судах над Ю. Орловым, А. Гинзбургом и А. Щаранским. Отдых в Сухуми. Обострение состояния глаз. Первый негласный обыск в квартире на ул. Чкалова.

1979. Лечение глаз в Италии. Встреча с Папой Римским Иоанном Павлом II. Поездка в ссылку к Семену Глузману.

В Горьком сразу после высылки Сахарова, январь 1980 г.

1980. В Горький вместе с депортированным А. Сахаровым. Обращение к советским физикам в защиту Сахарова. Негласный обыск и отключение телефона на ул. Чкалова. Отъезд матери в США к внукам. Негласные обыски в Горьком.

22 января 1980 г. — высылка А. Д. Сахарова в г. Горький. Е. Г. Боннэр разрешено лететь вместе с ним. Через две недели она возвращается в Москву, где передает иностранным журналистам свое обращение к советским физикам. Смысл обращения: не бойтесь, приезжайте к Сахарову, не допустите его профессиональной изоляции. Одновременно коллеги Сахарова по Отделению теоретической физики Физического института им. П. Н. Лебедева АН СССР (ФИАНа) категорически не согласились с требованием уволить его из ФИАНа и настаивали на командировках к нему в Горький. Все это в сочетании с огромной волной протестов западных ученых дало результат: в начале марта 1980 г. на высшем уровне было принято решение о том, что Сахаров остается работать в ФИАНе и к нему возможны поездки коллег-теоретиков, одновременно сразу прекратился поток грязных публикаций в центральной прессе о «дегенерате Сахарове».

Январь 1980 г. — апрель 1984 г.: более 100 челночных поездок Елены Боннэр по маршруту Москва-Горький-Москва-Горький…, благодаря чему голос Сахарова продолжал звучать в мире, а также — через западные радиостанции — и в СССР.