Ангел и убийца. Микрочастица мозга, изменившая медицину

– Да! – говорит она. – В прошлом я сидела на строгой диете, упражнялась и отдыхала, потому что была вынуждена это делать. Это была обязательная работа, необходимая для того, чтобы я функционировала хотя бы на минимальном уровне. Но теперь я начинаю следить за собой, потому что мне так хочется. Это больше не кажется работой. К примеру, в субботу на прошлой неделе, когда мои дети были у отца, я приготовила свою любимую еду и весь день читала фэнтези. Я так не делала с тех пор, когда была девочкой.

Она довольно улыбается.

– Что вы читали?

– Всю серию «Коридоров времени»! – смеется она.

– Как часто вы приезжаете к доктору Асифу для сопроводительной терапии? – интересуюсь я, думая о транскраниальной магнитной стимуляции, ради которой Кэти приехала в Нью-Йорк.

– Раз в полгода, – Кэти с улыбкой добавляет, что по оценке доктора Асифа, еще через полгода ей нужно будет приезжать к нему только раз в год.

– А как насчет таблеток? – спрашиваю я. Во время нашего предыдущего разговора Кэти сообщила, что она наполовину снизила дозировку антидепрессантов и стабилизаторов настроения.

– После двадцати пяти лет жизни на лекарствах я теперь вообще обхожусь без них, – отвечает она. Иногда я принимаю что-нибудь, чтобы лучше выспаться, но это скорее исключение, а не норма. Я привыкла ездить в разные места с очень маленькой аптечкой.

Все эти перемены, говорит Кэти, повлияли не только на ее представление о себе, но и о других людях. К примеру, объясняет она, «я всегда считала, что родители не понимают меня или не могут почувствовать, как сильно я страдаю. До некоторой степени это было верно. Но теперь я сознаю, как часто они старались помочь мне изменить ситуацию к лучшему любыми способами, какими только могли. Теперь, когда мне стало лучше, они смогли поделиться со мной той болью, с которой наблюдали за моими долгими хождениями по мукам. Теперь мы стали гораздо откровеннее друг с другом. Мы стали ближе друг к другу».

Кэти считает, что это также помогло членам ее семьи «лучше понять, что именно происходило в моем мозге. Они узнали, что перевозбужденные иммунные клетки мозга могут приводить к психическим расстройствам, точно так же, как перевозбужденные иммунные клетки тела приводят к физическим заболеваниям. Они действительно поняли это. Только подумать, какая разница! Наука позволяет избавиться еще и от чувства вины и стыда».

Мне приходит в голову, что за время нашей беседы Кэти ни разу не испытывала ощущения дезориентации, как было раньше.

– Болезнь все разрушает, – задумчиво говорит Кэти. – А когда больному человеку становится лучше, семья сразу собирается вокруг него. Мои родители, мои дети – всем им стало легче и радостнее. Хасан Асиф спас не только одного человека: он спас пятерых.

Хезер Соммерс

Прошло девять месяцев с тех пор, как Хезер Соммерс завершила двадцать четыре сеанса нейронной обратной связи через кЭЭГ у Марка Траллингера. Мы с ней заходим в кафе и садимся за столик. Она рассказывает мне о самой замечательной перемене, которая произошла в ее жизни после терапии. Хезер смогла осуществить свою программу благополучия для школьников, страдающих от влияния социальных сетей. Она обратила внимание девочек на чувство собственного достоинства, и теперь это увлечение, по ее словам, «обрело собственную жизнь».

Программа Хезер называется «Старшие сестры в социальных сетях». Ее суть заключается в опеке старших над младшими. Составляются пары из старшеклассниц и девочек из средних классов, и старшие девочки опекают младших в социальных сетях.

– Они встречаются в начале учебного семестра, проходят курс подготовки и создают короткие видеоролики, в которых дают советы, как лучше пользоваться соцсетями и почему стоит ограничивать время перед компьютером. Все они публикуются на веб-странице их закрытой группы. Если в течение учебного года происходят инциденты с анонимными угрозами, издевками или оскорблениями, ощущается давление сверстников, которое ставит в тупик младших девочек, то в дело вмешиваются «старшие сестры». Если старшей девочке нужна помощь, чтобы справиться с положением, мы приглашаем школьных психологов.

Хезер недавно посетила лекцию об успехе своей программы в другой школе, и сейчас ее прямо-таки распирает от энтузиазма.

– Мой успех отражает две больших перемены, которые произошли в последнее время, – говорит она и откусывает большой кусок сэндвича со сливочным сыром и копченой лососиной. – В первую очередь я стала умственно организованной и достаточно сосредоточенной, чтобы доработать мою программу и привести ее в действие. Не представляю, как я могла бы это сделать девять месяцев назад. Мне не хватало устойчивого внимания. А теперь я думаю о том, как вывести мое дело на новый уровень!

Вторую внутреннюю перемену, по словам Хезер, определить труднее.