Ангел смерти с дрожащими руками

У Сола появился ответ. Увы не на вопрос о том, как выпутаться. Он внезапно осознал причину своего бесстрашия. Чего боятся люди перед смертью? Исчезновения. Полного. Был человек – нет человека. Остаётся кожаный мешок с мясом и костями, который вскоре тоже исчезнет. А вот всевозможные фанатики, идущие на смерть, не бояться. Они уверены, что их душа будет жить вечно. Фанатики сами ищут смерти, а другие, верующие без фанатизма, смерти не ищут, но умирают без особого страха, спокойно. Исповедуются, причащаются. Кстати, как умирают верующие евреи? К стыду своему, Сол не знал. Но дело не в этом. А в том, что пообщавшись почти со всеми видами нечисти (до вампиров включительно) Сол начал прозревать… Нет, у него появилась уверенность! Есть жизнь после смерти! Есть загробная жизнь! Потусторонняя… Неважны термины. Важно другое. Когда его тело исчезнет (в воде? в земле? в огне?) – душа или что-то вроде души сохранится. Откуда уверенность? Ведь даже четверти намёка не было на загробный мир. Элементарная дедукция? От оборотней к вампирам, от вампиров к… призракам. Раз есть первые и вторые, то почему не быть третьим? А кто такие призраки как не лучшее доказательство потусторонней жизни?

«Молодец» – с издёвкой похвалил себя Сол, – ты сумел победить свой важнейший инстинкт. Почему бы тебе вместо этого не победить своих врагов?»

Жизнь утратила ценность. Или он, Сол, утратил привычную систему ценностей? Если да, то зачем держаться за Мировое Добро? Почему не посотрудничать со злом? Убил, не убил – такой пустяк перед лицом вечности. Если смерти нет, если душа бессмертна, какой смысл удерживать души, мучая их в уязвимых болеющих телах? Настоящее Добро по новой логике – бывшее Зло. Великие освободители человечества – художник и Роман Агирре. Первый избавил от страданий миллионы наркоманов, второй – обитателей латиноамериканских трущоб, толпами сгоравших в огне континентальной войны.

Сол уже почти поверил самому себе. Почти-почти. Мешала сущая мелочь. Когда-то, лет десять назад в беседе с одним раввином он спросил: «Как же Бог, всемогущий еврейский Бог, если он есть, смог допустить гибель 6 миллионов евреев? Пусть не все из них были безгрешны, да, но уж дети-то, полтора миллиона детей погибли. Как же так?» А раввин ответил: «Увы, нам не дано понять Бога и объяснить его действия с точки зрения человеческой логики. Но простейшее объяснение: Бог решил взять их души именно тогда. Все эти миллионы за короткое время.» Они ещё долго спорили, Сол и раввин. Но Солу ответ запомнился. И не понравился. А последние его умозаключения очень похожи на этот ответ. Слишком похожи и этим не нравятся.

Сол прикинул, сколько времени ушло на философствование. Больше часа? Пять минут? Может быть и то, и другое. Стоит засыпать? Это в последние-то сутки… какая глупость, время так драгоценно. Надо искать выход. Испугаться не удалось. Остаётся размышлять. За что зацепиться в словах демона-холодильника? Как-то они проскользнули мимо памяти, эти слова. Сол ничего не запомнил. Так же ни одного факта, только болтовня.

Нет, было и что-то достойное запоминания. Например, число. 36. 36? Почему именно 36? Почему не 21? 36… Почему не 7? Везде и всегда фигурируют семёрки. Или… дюжины. Двенадцать апостолов, например. 36 – это три дюжины. Ну и что? Это также шестью шесть, шесть в квадрате. Ну и что? Ах, да, было ещё какое-то «число зверя». Но это… это… – 666. Три шестёрки. Приехали. Кто там когда-то занимался магией чисел? Пифагор. Подать сюда дух Пифагора, если уж душа бессмертна! Не идёт дух… Приехали. Тупик.

Память упорно толкала Сола в каком-то одном лишь ей известном направлении. Что-то крылось за числом 36. Что-то более важное, чем шестёрка в квадрате.

Сол прошёлся по своей комнатке-камере. 36, Пифагор, гематрия, раввин, Каббала… Гематрия, Каббала… Или с Каббалой никакой связи нет? Раввин рассказывал легенду… Или притчу? Что есть на свете тридцать шесть скрытых праведников. И пока они живы, существует мир. Если он, Сол, не ошибается, то исходя из числового значения ивритских букв этих праведников называли ламед-вавниками. Итак, есть 36 ламед-вавников, а Сол должен их убить. Вполне возможно, что это абсолютная чушь, но за неимением другой версии остановимся на этой. Пока существуют праведники, будет существовать весь мир. Единственное, что сохранилось в памяти Сола. А если напрячь память? Ничего. Да-а, скудная пища для размышлений. Получается, если Сол убьёт праведников, то мир прекратит своё существование? Каким образом? «За этим дело не станет, – ехидно сказал Сол самому себе. – Огласить весь список? Ядерная война, эпидемия какого-нибудь супер-СПИДа, геологические катаклизмы, новый ледниковый период, столкновение Земли с астероидом… Просто скучно придумывать причину. Зажравшееся в своём мнимом могуществе человечество даже не подозревает, на каком тоненьком волоске оно балансирует. Ходит по нему и подпрыгивает как на бетонной площадке. Демон хочет убить всех 36. А что если убить лишь нескольких? Что говорит легенда?