Ангельская пыль

– Хорошо. Но я всё же напомню. Семёнова не в себе. Как вышла из комы, не произнесла ни единого слова кроме твоего имени, – прищурился. – По нашим данным, среди её близкого окружения больше нет женщин с аналогичным именем. Следовательно, можно предположить, что говорит она именно о тебе.

– У неё был мой блокнот с записями. Я думаю, что… – выдохнула я.

– Никакого блокнота при ней спецы не обнаружили, – вдруг гаркнул полковник и выбросил окурок в урну. Рука на моей спине напряглась. – Пока всё это только домыслы, – уже спокойнее продолжил он. – К Семёновой зайдёшь с Сомовым. – В эту же секунду в памяти всплыла эта фамилия. Я её слышала от Ильи. Да, совершенно точно! И она была в моём блокноте! Я открыла было рот уточнить, но тут же его закрыла, догадавшись, что она принадлежала Кириллу. – Попробуешь поговорить с ней при нём. После Кирилл выйдет, – мужчина ненадолго замолчал и добавил: – Птичка, постарайся выведать у неё хоть что-то.

– Вы думаете, она станет со мной разговаривать?

– Думаю, нет. Там и говорить уже не с кем. Но попробовать стоит. Не зря же она без конца повторяет твоё имя.

– Вячеслав Алексеевич, но разве её показания могут чем-то помочь следствию? Ведь получается, Оля недееспособна…

Полковник пронзил ледяным взглядом Кирилла.

– Доложишь. Идите, – так и оставил он мой вопрос без ответа.

Оказавшись возле палаты, немного растерялась. Меня охватила странная паника. Я много слышала про людей с нарушениями психики, видела на улице, но никогда с ними не контактировала и не знала, как себя вести, что говорить…

– Не бойся, – тихо сказал Кирилл, распахивая передо мной дверь. Я подняла глаза и буквально столкнулась с взглядом, который заставил меня резко попятиться и инстинктивно прижать ладонь к животу.

___________________________

* Наркокурьер, посредник между поставщиком наркотиков и их заказчиком.

Глава 17. Хрень собачья

Уткнувшись спиной в Бурана, я почувствовала насколько трудно дышать в непроветриваемом помещении, насквозь пропитанным смесью специфических больничных запахов. В ту же секунду Кирилл обвил меня за талию, плотно прижимая к себе. Его широкая ладонь надёжно укрыла мою одеревеневшую руку, под которой ютился, уверена, не меньше моего, напуганный Серый.

Пустой, отсутствующий взгляд некогда живых ярких глаз Оли надломил что-то внутри меня, в горле осела горечь. Гулко сглотнув, я приоткрыла рот, чтобы выдавить из себя хоть слово… но не смогла. За одно мгновение я напрочь разучилась говорить…

Девушка в голубом халатике, сидевшая свесив ноги с кровати, медленно моргнула – слишком медленно – и продолжила безмолвно смотреть на меня рассеянным взглядом. Или не на меня… не понять.

Её воля подавлена… Жизнь растоптана… И виновата в этом только я, по неосторожности забывшая в клубе свой дурацкий блокнот.

Буран слегка сжал моё плечо, напоминая, зачем мы сюда пришли, и показывая, что он здесь. Рядом. Вот только несмотря на почти осязаемую, окружившую меня защиту Кирилла, я не могла заставить себя сдвинуться с места. Ноги будто намертво увязли в болоте.

Внезапно пересохшие губы Оли изогнулись, и она беззвучно произнесла:

– Машута…

Одно слово, которое моментально привело меня в чувство и буквально втолкнуло в палату.

Мягко ступая по линолеуму, я приблизилась к девушке, продолжающей неотрывно смотреть в одну точку. Наблюдать за этим становилось невыносимо тошно.

Возле кровати мы с Кириллом разделились: я осторожно опустилась на предложенный им стул, а он, нервно потирая шею, подошёл к окну, за которым ярко светило полуденное зимнее солнце.

Проводив его взглядом, я практически оторвала руку от живота и вернула внимание девушке напротив.

– Оля, – тихо позвала я, вцепившись пальцами в сиденье стула. Стоит ли говорить, что она никак не отреагировала: не издала ни звука, оставаясь абсолютно неподвижной. Лишь её глаза сильно блестели.

Больше я не могла на это смотреть. Решившись, взяла одну из её, безвольно лежавших на кровати, по бокам от тела, рук в свои ладони.

– Олечка, пожалуйста, расскажи мне, что случилось! Кто это сделал с тобой? Хоть намекни. Дай знак…

Прохладные пальцы в моих ладонях дёрнулись и я, выпустив её руку, испуганно отшатнулась.

– Машута… – Лениво повернула ко мне голову и, посмотрев мне прямо в глаза, прошептала: – Собачка… Собачка…

Перевела недоумённый взгляд на Кирилла. Желваки на его скулах заходили ходуном.

– К хренам! – резко повернулся он, по-видимому, хорошо расслышав слова девушки. – Пойдём, это бессмысленно! Мы здесь ничего не узнаем. – После чего шагнул ко мне и, подхватив под локоть, заставил встать.

Перед уходом я ещё раз бросила взгляд на Олю, и мы покинули палату. В голове так и звенело: «Собачка… Собачка…».

– Кирилл, за нами никто не гонится! Куда ты так несёшься? – поинтересовалась я, едва поспевая за размашистым шагом мужчины. Его рука крепко удерживала мою ладонь, не давая и шанса на побег, который, к слову сказать, и не входил в мои планы.